К оглавлению

Ночёвка оказалась логичным продолжением богатого приключениями дня. Причудливость рельефа дна палатки превзошла все ожидания и затмила даже парочку особо запомнившихся вариантов из прошлых походов. Всю ночь мы обнимались с кочками. Те взаимностью не отвечали и выравниваться не торопились. Под утро еле я разогнулась. Судя по дружному кряхтению, мои ощущения оригинальностью не отличались.

Ночью по лагерю бродили остатки тайфуна.

За неимением рояля в кустах поселилась барабанная установка.

Впрочем, утро было объявлено ложной тревогой, ибо по палатке отчётливо и неумолимо стучали капли. Помните путь вдоль моря? Та узкая полоса травы над обрывом в мокром виде к употреблению не пригодна. Спим дальше, ждём погоды. Заодно продолжаем экспресс-курс межкочечной йоги.

Собираться начали в час, когда на смену дождю явился ветер, обещавший подсушить местность. Над нами просвет, сквозь который осторожно выглядывает солнце. Вокруг него же — сплошные тучи. Повезёт, не повезёт?

Как и зачем здесь оказалась сия бочка, мы так и не поняли.

Переставшая капризничать погода разрешила, наконец, траве подсохнуть.

Собирая вещи, обнаружила у себя в ногах притаившуюся за кочкой лужу. То-то спальнику погрустнело. В луже уныло плавали штаны с анораком. Выловив и отжав, надела, в очередной раз порадовавшись сочинской широте.

Утренняя просушка.

Судя по тому, что Ваня не улетел на палатке, ветер успокоился.

Озёрный пейзаж.

Попытки починить спину.

Вышли в два часа.

Привет от вчерашней реки.

За полчаса добрались до скал. Совершенно сухих.

Верёвка в одном месте перебита. Видимо, нахулиганил камень, которым мы её к полке прижали, дабы не смылась она во время дождя. Пришлось дополнить узор макраме, завязав узел, пускающий нагрузку в обход покоцанного места.

Груз поднимали сверху. Серёга с Ваней тянули за верёвочку, мы внизу помогали рюкзакам первую полку пройти. Оные активно сопротивлялись, задорно цепляясь за скалы всеми лямками и боками.

Всё на месте.

Высвобождение пленённой верёвки.

Атланты.

А это, видимо, голодающие дети Африки.

Полюбившееся всем рюкзакам место.

От реки уже километров пять, однако она всё ещё с нами.

Трава почти сухая.

Обнаружили парочку свежих обвалов над тропой.

Водопой.

Погода окончательно исправилась.

Впереди наш старый друг — второй прижим.

Это тоже водопой, но для сильных духом. Или, наоборот, в конец отчаявшихся.

Полез наверх принимать груз.

На водопое Серёга набрал все пустые бутылки, попавшиеся под руку, и успел запихать их к себе прежде, чем мы успели его догнать и раскулачить.

Коварство сего поступка мы оценили чуть позже, когда в восемь рук тянули за верёвку, пытаясь обмануть гравитацию и поднять изрядно потяжелевший рюкзак руководителя. Та сдавалась столь неохотно, будто помимо стратегических запасов воды он прихватил с собой ещё и пару кусков скалы — на память. Сам хозяин рюкзака в движухе участия не принимал, командуя парадом сверху. Эк он грамотно от нас подальше держится.

Грузовой лифт, первобытная версия.

И обратно вниз — страховать остальных.

Впрочем, вы помните, какая у нас тут страховка — название одно. Но и в этот раз она сработала. Ирина даже возмущалась, что её слишком крепко держат.

Я по пути разбирала скалу — скидывала нанедёжные куски. Иногда — не специально. Впрочем, на этой скале всегда находились как минимум три надёжные и удобные зацепы. Разве что, у подножия было метра три отвеса, но там для желающих соорудили пару петель из верёвки.

Так вот зачем в школе по канату гоняли.

В половине шестого группа воссоединилась на скале.

Скалолазание закончилось, началось траволазание. Лезть в уже знакомые кусты не стали, обошли пониже. Шли то по медвежьим тропам, то напролом.

Попрощаемся с первым прижимом.
Впереди уже почти видно населёнку.

Куда же без них?

Безмятежность.

«Кто здесь?»

Под удивлёнными взглядами строителей вывалились к «пряничному домику», при свете растерявшему часть очарования.

Подозрительного вида рыбак. И рыба ему под стать.

Вон с того холма мы только что спустились.

Остатки непогоды: туман в комплекте с лёгкой моросью.

По пути дозвонились до Ивана. Изначально он сам собирался отвезти нас под вулкан Баранского, но нынче вечером у него дежурство. Перемещаться может, но в пределах досягаемости для мобильной связи. Намеченное нами место ночёвки в эту зону не входит. Логичнее всего доехать до Курильска на нём, а там найти другой транспорт.

Наш Ваня звонит в такси. Немного шальной после трёх весёлых дней, он говорит как-то путанно. Нам бы и машину побольше, чтобы поместились все, и понять бы ещё, где именно мы выгрузимся. Сплошные неопределённости. Забрасываем переговорщика советами разной степени полезности.

Иван, зачем-то уточнив название службы такси (да-да, в Курильске оных как минимум две), забирает трубку: «Это папа». Диспетчер — его невестка. Ну а за нами приедет Антон (кажется, это его сын). Естественно, тоже на Крузаке. Замечательный город — Курильск.

По дороге договорились с Антоном, что послезавтра утром он приедет за Ваней с Ириной. Для них Итурупская часть подхода близится к завершению.

Выгрузили нас у покосившегося забора, украшенного парой грозных надписей. Мол, находится тут особо охраняемый объект повышенной опасности: ГеоТЭС. Сии таблички мы восприняли как плакат «Добро пожаловать», а запертые ворота — как настойчивое приглашение войти. Тем более, что забор тот напоминал скорее своеобразный элемент декора, заканчиваясь в нескольких десятках метров от гостеприимно закрытых ворот. Туда же вела хорошо натоптанная тропа.

Встречать нас почему-то никто не вышел. Саша с Серёгой направились к каким-то постройкам в надежде познакомиться с обитателями оных. Беспрепятственно зашли в здание. Вышли через другую дверь тем же составом, так никого и не обнаружив. Только машинка стиральная, говорят, работает. Скучно у них тут. А нам пора место под лагерь искать.

Конечная остановка.

Встали на пригорке, рядом с внушительных размеров бочкой. Что-то тянет нас нынче к сим элементам пейзажа. Вспоминая предыдущую ночёвку, место под палатку выбирали тщательно. Благо, на сей раз адекватные варианты имелись.

Уже в сумерках Ваня, вооружившись фонариком и пустыми бутылками, пошёл налаживать контакт с местным населением.

Вторая попытка оказалась успешнее первой. Нас пожурили за то, что мы по-тихому прошли, предупредили, что встали мы не слишком удачно, ибо туда иногда может долетать серное облако, и — самое главное — пригласили на местные горячие источники. Устраивать перестановку мы не стали, ибо источник облака (который мы окрестили пыхтелкой) располагался достаточно далеко и из нашего лагеря выглядел совершенно безобидно. Зато приглашением воспользовались с удовольствием.

Источник — упакованная в трубу серная речка, стекающая в бочку. Туда же выведен холодный ручей. Этакая стоячая ванна на несколько персон.

Ожидаемое удовольствие, впрочем, пришло не сразу. Тело, погружаемое в воду, спешно начинало ныть всеми царапинами и солнечными ожогами, отчаянно просясь на свежий воздух, подальше от горячей кислой воды. Особенно долго сопротивлялись руки, но их мнения никто не спрашивал, оставляя укрощение строптивцев на потом. Мои, например, смирились только в середине купания, когда остальному организму бочка казалась уже домом родным.

Неприятные ощущения от первого знакомства с водой давно забыты. Мокрые плечи ласково обдувает свежий ветер, над головой переливается звёздное небо. Выглядит оно непривычно и оттого несколько загадочно. Звездопад дополняет картину. Все бы походные вечера такими были.

Кстати, раз уж мы в походе, стоит вспомнить о насущном. Холодный ручей, разбавленный водой из бочки, зовёт постирать носки. Дырка же в трубе над головой ведёт себя как душ. Посвежевшая и расслабленная группа медленно перемещается в лагерь. Вулкан Баранского тёмным силуэтом напоминает о завтрашних планах и рекомендует не затягивать с отбоем.

К оглавлению

Ночью над лагерем резвились дождь и ветер. Кувыркаясь над поляной и накидываясь на палатки, они зазывали присоединиться к веселью. Кабы знали мы тогда, что обещанный тайфун превратится в продолжительный ливень и закончится за день, а ветра сильнее уже не будет, пересидели бы буйство непогоды в палатках.

К утру дождь притих, превратившись в легкую морось. Пользуясь благосклонностью погоды, мы позавтракали и шустро свернули лагерь. А дождь, словно дождавшись нашей беззащитности, ощутимо усилился. Перед выходом все были уже в дождевиках, ибо морось, от которой бессмысленно прятаться (в дождевике без вентиляции быстрее взмокнешь) перешла в полноценный дождь.

Утро.

Освистанные вчера кусты днём выглядят безобидными.

Задачка для внимательных: угадайте, где кто.

Постепенно дождь уступил место бодрому ливню. Впрочем, последний не торопился и нагрянул когда мы уже по ручью спускались. Загляни он на час раньше — в лагере бы остались, а сейчас всё равно идём уже. И подмокнуть успели. Не поворачивать же.

Следы ночной непогоды задорно журчат под ногами, смешиваясь с дождём. Дождь уральский он напоминает лишь названием. Температура его ощутимо приятнее. Зато напор воды такой, что наш выдохся бы минут за десять. Этот же лишь иногда притормаживает чтобы отдышаться, но быстро приходит в себя и вновь обрушивается на кусты, камни и случайно подвернувшихся путников.

Вскоре мы слились с окружающим пейзажем — стали такими же мокрыми. Накидка на моём рюкзаке чего-то перепутала и работает теперь наоборот: внутрь воду пропускает, обратно не выпускает. Ощущаю себя водовозом. Периодически наощупь выворачиваю низ накидки, выселяя оттуда литр-другой воды. Та активно протестует, в отместку выливаясь мне же в штаны. Не то чтобы они до этого сухими были, но после пары вливаний я ожидаемо стала председателем клуба любителей сухих трусов.

Вот такой ручей. Скоро увидим, во что превратилась река.

Поход решил побыть водным, и наши новички самопосвятились в водные туристы. Спуск по ручью превратился в одну сплошную переправу. Шли мы то по камням, то по воде, не особо выбирая дорогу.

Впрочем, выбирать-то было и не из чего: крутые берега с цепкими кустами за ночь никуда не делись, а воды между ними стало ощутимо больше. В связи с этим изменилась терминология: сегодня сухой считалась переправа с парой-тройкой шагов по щиколотку в воде. Дождь даже не думал прекращаться, и чем ниже мы спускались, тем реже переправы были «сухими».

Вышли к реке.

Ирина подозрительно довольна.

Несмотря на давно и безнадёжно мокрые ноги, наступать в воду стараемся пореже, ибо та несёт в себе песок, который охотно набивается в обувь. Массаж ног — это неплохо, но после нескольких переправ песка в ботинках становится больше, чем ног. Приходится почти на ходу выселять его. Выскребается же он весьма неохотно.

Переправ у нас в тот день было с полсотни. Где-то тут случилась очередная.

И ещё одна.

С подстраховкой.

Чудесное ощущение — едва оказавшись на твёрдом берегу осознать, что через несколько метров придётся лезть обратно: река опять поворачивает, образуя прижим. Оное сопровождало нас весь день. И чем ниже, тем больше было воды, а значит — интереснее переправы.

Перед очередным бродом мы сообразили, что здесь соваться в воду по одному глупо. Все найденные «коридоры» — относительно спокойные места, подходящие для перехода на другой берег — узкие, даже вдвоём не пройти. «Стенкой», стало быть, не перейти.

Перила крепить не за что. Наверное, можно что-нибудь найти, но это не быстрым будет. С таким количеством переправ мы недалеко уйдём. Ночевать придётся. А негде. Словом, романтика. Как-то надо перебираться. И, желательно, без самосплавов до моря.

Серёга предложил развернуть «стенку»: встать шеренгой, сцепиться и шагать боком, лицом к течению. Получился у нас танец маленьких лебедей, неосмотрительно заруливших на Южный Чирип. Впрочем, у тех не было палок. А у нас были. Ими мы перед собой упирались.

Для сцепки нужны были только локти — ладони оставались свободными. Как раз для них. Но на первой же переправе мы запутались в крыльях и прочих хвостах. В руках, ногах и палках то есть. Договорились цепляться всегда «пустой» рукой, палку потом брать. Путаницы стало ощутимо меньше.

Конструкция сия теряла устойчивость (а вместе с ней и смысл), если где-то одновременно начинали двигаться два соседних «звена». Движением при этом считалось всё отличное от состояния «твёрдо стоять и держаться за всё вокруг всеми же конечностями».

Шагали гармошкой: сделав шаг в сторону, Серёга приставлял ногу, упирался палками и превращался в кусок скалы, не забыв оповестить меня ёмким «стою». Если Саша тоже стоит, да ещё и возле меня (чем больше расстояние между людьми, тем хуже работает сцепка), я могу начать двигаться.

Покрепче упереться палками и оторвать «переднюю» ногу. Переместить её к Серёге и нащупать под водой упор. (Лучшим упором почему-то всегда оказывалась нога соседа. Сосед не возражал против кратковременного использования своей конечности в качестве опоры, но всякий раз напоминал, что ему этой самой опорой шагать скоро.) Переместить вторую ногу, опять упереться и обрадовать Сашу, идущую третьей.

Что происходит дальше — не слышно. Да и не видно почти, ибо взглядом тоже лучше упереться, а не шнырять по округе.

Как при такой переправе правильно использовать палки, мы так и не придумали. Отказываться от них не хотелось, ибо они ощутимо прибавляли устойчивости. Но если что-то шло не так (или кто-то шёл не так), палки из друзей резко превращались во врагов: путались, оплетались вокруг рук и ног и упирались во всё подряд очень неожиданным образом.

В общем, всячески вносили смуту в и без того не скучное мероприятие. После очередной переправы мы с Сашей поменялись местами и я, пару раз макнувшись в воду, в полной мере оценила подлость палок в такие моменты.

Заметьте, как изменилась терминология. Вчера под словом «макнуться» подразумевалось погружение ботинком (а то и не всем). Сегодня же состояние «стоять в реке» — рабочее. Серёга порой план переправы озвучивает прямо из реки. А посему макнуться — это хотя бы по пояс. А больше и не надо.

Фотоаппарат явно не собирается быть водонепроницаемым.

И такие переправы бывали.

Радуюсь, что я уже за кадром.

Переправ такой неправильной стенкой было у нас десять штук. (Да, я посчитала.) На шестой утопили камеру. В этот день, как видно по обилию фотографий, нам было не до техники, и Серёга попытался было исправить сие недоразумение и запечатлеть одну из переправ. Стоя в составе цепочке посреди реки. Увидев камеру, Саша, цепляющаяся за нас с Ириной, вежливо намекнула, что как-то невовремя случился сей порыв.

Магия фразы «Спокойно. Я контролирую ситуацию» прорвалась даже сквозь иную формулировку, и камера, решив не участвовать в разборках, шустро смылась. Нам осталось лишь дружно позавидовать ей, ибо она в море окажется быстро, а нам до него ещё идти и идти.

Едва выбравшись на берег, мы осознали, что он уже закончился. Упёрся в прижим. Стало быть, пора обратно на ту сторону. Единственный адекватный брод — вдоль скалы. До поворота реки идти там будет даже приятно, ибо течение плотно прижмёт к скале. Зато после поворота оно превратится во врага, приглашая всех повторить судьбу камеры. Придётся строить привычную уже «колбасу» вдоль скалы. Сей вариант никому не приглянулся, и Серёга полез на склон — искать обход поверху.

По тому, куда он залез, видно, как мы заколебались через реку бродить.

Разведка показала, что сверху не пройти: за поворотом обрыв. Значит, всё-таки вдоль скалы придётся. Лицом к ней, чтобы рюкзаками не цепляться. Зря беспокоились, кстати: переправа оказалась вполне приличной.

Вон под той скалой справа.

Часам к трём левый берег стал гостеприимнее, и мы полезли на него. Куда угодно, лишь бы хоть немного отдохнуть от полосканий — ощущение сопротивления воды преследовало уже и на суше.

Продираясь через лес, нашли себе ещё немного приключений в виде элементов чумоданинга. В мокром виде он был особо интересен. Там же, среди валунов обнаружили ручей с чистой водой. Не знаю уж, кто как с ним познакомился — лично я в него плюхнулась, не удержавшись на очередном камне.

Дождь притих, из ливня превратившись в средней силы морось. А не пора ли пообедать?

Это был второй за день привал — первый случился возле прошлого питьевого ручья. Кажется, вчера в нём кто-то носки стирал. Сегодня эта же картина была бы диковатой: такая мелочь, как чистота воды для стирки, нас теперь совершенно не интересовала. Стирались в том, что было под рукой (и под ногой, и вообще везде).

Любая прачечная позавидует.

Стирали носки и ботинки. Чистота оных, как видно по цвету воды, никого не беспокоила. Даже мылом не пользовались — довольствовались серной кислотой. У стирки же была всего одна цель: вытурить из обуви песок. Открытие дня: ботинки тоже неплохо выжимаются. Теперь можно идти спокойно. До первой переправы.

Картина «отпуск».

На обед суп. Как будто мало воды вокруг.

Водопадов, которые загонят нас на склон, я ждала с нетерпением. Не столько потому, что от них до моря рукой подать. Эта демо-версия водного похода поднадоела уже несколько часов назад. Переключение на акробатику среди деревьев и вис на бамбучнике было очень кстати. Ещё бы объяснить мокрому бамбуку, что в природе существует трение, а то он явно не в курсе.

Последняя переправа оказалась самой проблемной. От озера, на котором планировалась ночёвка, нас отделяли километра полтора. И река, не желающая отпускать дорогих гостей. Нашли самое приличное место, но там всё равно боязно было. Перила бы сюда. А крепить не за что.

Выше по течению нашли бревно на берегу. Отправили было его через речку, да та без особых усилий забрала оное с собой. Кидали камни, пытаясь поднять дно — они так же весело улетали вниз по течению. Положили бревно над водой там, где присмотрели место для переправы. Придавили. Получились перила, на которые можно было опираться. Но пока бродили вокруг да около, вода ещё поднялась. Теперь по пояс почти. Вместе с перилами снесёт.

Дождь то притихнет, то опять появится, отодвигая спад воды. На другом берегу есть площадка для ночёвки, и ежели к вечеру уровень воды понизится, можно будет заночевать там. А если нет? С Серёгой пошли разведывать приглянувшиеся места на этом берегу.

Долго брели вдоль моря, надеясь найти пологий подъём. Мокрый крутой травяной склон — не очень подходящее место для вечерних прогулок под рюкзаком. Группа точно не оценит. Сунулись было наверх, да быстро поняли, что от реки ушли неоправданно далеко, а уклон тут лишь немногим приятнее. Вернулись и полезли к приглянувшемуся месту по кратчайшему пути.

Ровным оно оказалось лишь условно. Ещё и нехорошие кусты рядом обнаружились — мало ли какие сюрпризы в них сидят. Спустились пониже. Маленькая полочка. Если камни выселить, можно воткнуть пару палаток. Без изысков, но переночевать удастся. Однако камней здесь — нам как раз согреться хватит. И кусты отсюда не сильно дальше. Пошли переправу искать — аварийный вариант ночёвки у нас теперь есть, но он совсем уж неприглядный.

Давно мне покоя не давало устье реки. Казалось, что там широко, и камней много — можно будет от одного к другому перебираться. Одна проверять не пошла (смоет ведь), а Серёгу не убедила — сама не очень-то верила. То место было за перегибом, но возвращаясь с разведки мы оказались близко к нему.

Там, где река уже собиралась нырнуть в солёную воду, там, куда море не дотягивалось, оказалось действительно полно валунов. По ним и нарисовался путь.

Вскоре мы всей группой были на каменистом пляже по ту сторону реки. Удивительно тёплый ветер. На Урале по такой погоде мы бы ещё до полудня околели. А тут и вода с неба тёплая, и ветер — почти фен. Пусть дует, склоны сушит. Дождь иногда робко заглядывает на огонёк, но почти сразу улетает обратно. В тучах наметился даже какой-то просвет. Словом, жизнь налаживается.

Озеро нарисовано в ущелье. Ползём к нему. В какой-то момент забираем чуть выше и, оказавшись на перегибе, обнаруживаем, что искомый водоём мы только что прошли. И вообще вдоль него идём уж с полкилометра. Какая досада.
Осталось найти, где бы приткнуться.

Судя по описанию, где-то на берегу можно заночевать. А подробностей нет. Пошли искать. Подсохшие было штаны заметили, что окружены они мокрой травой, и шустро вернулись в привычное состояние.

Дойдя до края озера, мы с Серёгой обнаружили там только болото. Развернулись обратно, по пути подцепив остальных. Шли гуськом, ибо растительность не собиралась почтительно склоняться перед нами. Да и разбредаться не хотелось: со всех сторон подкрадывались сумерки. Между тем потенциальные стоянки играли в прятки. Вместо них вокруг виднелись лишь сплошные заросли бамбучника. Не выкашивать же его.

Поиск места для ночёвки неприлично затягивается. Продираемся к озеру, надеясь, что где-то вон под теми деревьями найдётся поляна. Идущий первым Серёга чуть не отправляется купаться — будто за день не надоело ещё — бамбучник без предупреждения уходит в озеро.

Фиг с ним, с подходом к воде — палатки бы где-нибудь приткнуть. Но нет. Вокруг сплошные заросли, фигурно пригибаемые танцующим ветром. Впрочем, есть и просветы: тропы и лёжки. Угадайте, чьё это хозяйство.

Набрели на какую-то бочку в зарослях. Вокруг неё уже не бамбук, который вряд ли уступит территорию, а всего лишь трава. Тут мы и будем жить.

Устроили ритуальные пляски: вытаптывали площадку под палатки. Матраса под травой не оказалось. Зато нашлись ортопедические кочки отменного качества. Рядом явно ничуть не лучше. Слово «вкорячить» приобрело новый смысл.

С противоположного берега донеслись подозрительные звуки и крики птиц. Нервно обсвистели окрестности. Палатка стоит настолько криво, что общего уклона нет, и я ложусь ногами в другую сторону. Остаётся надеяться, что утром ни у кого фингала не обнаружится.

Устраиваясь на ночь, слышим горестный вопль из соседней палатки: спальники обитателей оной весь день жили за пределами гермомешка. Отличное завершение дня: не запланированное посвящение удалось на славу. Спали ребята в одежде, в дождевиках и в мокрых спальниках поверх, явно порадовавшись тёплым ночам.

Однако мы внизу. Ещё бы приключения Элли не повторить — вон как палатку ветром гнёт.

День восьмой. Выход в Курильск

К оглавлению

Утро встретило нас всё той же замечательной погодой, утвердив обширную культурную программу, составленную накануне. С реализацией оной стоит поторопиться, ибо ухудшение обещает нагрянуть через полтора дня: после обеда на вахту заступит дождь, к вечеру он усилится, а за ночь, и вовсе, в ливень превратится.

Словом, подъём на Хмельницкий хорошо бы уложить в полтора дня: вниз-то мы уж как-нибудь и под дождём свалимся. В светлых мечтах группы на вершине мы оказывались под вечер, до наступления темноты успев спуститься к озеру. Сей вариант мне изначально показался весьма сомнительным, но с таким настроем в горы не ходят. Да и день длинный. Зря мы, что ли, в 5 утра встали?

Утром виды значительно приятнее, чем в ночи.

Тут мы и жили.

Перед стартом.

На утреннюю возню ушёл час. Мы трое успели ещё и в остроумии поупражняться, наблюдая за шебуршанием наших новичков. Как показывает практика, ежели сверху не льёт, рюкзак удобнее собирать на улице: выгреб своё барахло из палатки на коврик и под утренние хлопоты да завтрак скидываешь всё, что под руку попадается, туда же, а перед выходом утрамбовываешь получившуюся кучку в рюкзак.

Ребята же нашим вариантом сборов не особо впечатлились, и собирались прямо в палатке, вылезая из неё с уже собранными рюкзаками. Впрочем, саму палатку тоже надо было сложить. И ещё что-нибудь. Так что упаковаться в один заход у них всё равно не получалось. В процессе сборов жилище ходило ходуном и бурчало на два голоса. Сегодня же все пытались собраться побыстрее, поэтому плотность ворчания увеличилась пропорционально скорости шебуршания. Так вторая палатка получила звание бурчащей, прилепившееся к ней до конца похода.

С тропами на вулкане как-то не очень. Они проклёвываются лишь изредка — и те, в основном, медвежьи. В таких случаях дорогами обычно назначаются реки. Наш вариант — Южный Чирип. От остальных местных рек и ручьёв он не отстаёт, весьма быстро ныряя в море. Там-то мы его и перехватим.

Это могло бы быть совершенно не примечательной частью сегодняшнего маршрута, кабы не весёлый нрав местного морского берега. Не желая стелиться ровным слоем песка или гальки, он периодически упирается в море скальными прижимами. Таковых у нас сегодня планируется три штуки. Судя по отчётам предшественников, первый прижим целиком обходится поверху, после остальных же висят канаты для спуска на пляж — кроме как вниз с них деваться некуда. Вчера

Иван предупреждал, что второй канат смыло. Мол, с моря видел: нет его. Мы дружно решили надеяться, что оный просто волной на скалу закинуло. Верёвка-то у нас есть, но она для спуска рюкзаков, а в качестве основной тонковата. Да и систем к ней не прилагается — несколько карабинов только. В общем, нам бы лучше канат.

Вышли в 6:10. Дорога вскоре превратилась в невнятную тропу, а потом и вовсе пропала. Ломились по азимуту. Ломились — это буквально. Продирались через кусты и мощную траву выше головы, периодически (не всегда добровольно) ныряли в ямы между камнями и кочками.

В общем, всячески наслаждались пейзажами на расстоянии собственного носа, лишь изредка вылезая из кустов и оглядываясь. По пути изучали местную флору, не забывая свистеть и оглядываться, чтобы не встретиться нос к носу с мохнатым представителем местной же фауны. Я умудрилась пару раз провалиться по пояс и в очередной раз подтвердить звание неваляшки.

После каменистых зарослей берег моря — сплошное удовольствие.

Активность сахалинского солнца явственно видна на наших лицах.

Похоже, первый прижим уже позади.

Гул бьющегося о скалы моря намекает, что с травяного склона лучше не соскальзывать.

На экскурсии.

Через полтора километра (на которые ушло чуть больше часа) мы упёрлись в недвусмысленный обрыв. Похоже, увлеклись, забирая наверх. Зато первый прижим обошли. А теперь деваться некуда, кроме как вниз. К морю. Где-то там должен быть спуск со второго прижима.

Серёга ушёл на разведку.

Нам вон за тот мыс.

Сидим наверху, смотрим мультик «распутывание и проверка каната». Кажется, пора верёвку внешней навеской на рюкзак прицепить, чтобы под рукой была.

Вернувшись, Серёга предложил нам целых два варианта спуска: по траве (с повышенным риском усвистеть вниз) и по камням (несколько длиннее). Выбрали второй: мы же не враги своему здоровью.

Поскакали вниз, к морю.

Куски застывшей лавы.

По скале спускаться будем без рюкзаков — их отдельно отправим. Серёга ушёл вниз — принимать вещи — мы же остались наверху в качестве грузчиков.

За канат держишься да ногами по скале идёшь — рельеф позволяет.

Место для пристёгивания груза.

Порой очередной рюкзак решал, что ему и наверху неплохо, крепко цепляясь за скалу где-нибудь по пути. Самые умные устраивали сей трюк на середине спуска, заставляя нас поднимать их чуть выше и раскачивать на верёвке. Тем же, кто малодушно застрял в метре от старта, хватало и вежливого пинка.

В воздухе рюкзак руководителя.

Сегёгиным способом спуска народ не особо впечатлился. С таким настроем без страховки не стоит на скалу лезть. А её-то у нас и нет. «Снаряжение, в принципе, не требуется» — пообещал один из отчётов. Остальные ему вторили. И ведь никакого обмана: спуститься можно и так. Но не с мыслями о неизбежности срыва.

Меня тоже не вдохновляла идея отправлять всех совсем уж без страховки. Пока мы играли в конвейер по спуску рюкзаков, мне вспомнилось, что за рюзак человека тоже можно придержать. Страховкой это не будет, зато уверенности прибавит. Озвучила мысль ребятам. В честь одобрения оной рассказала и детали реализации. Договорились, что сначала я спуск опробую да с Серёгой пообщаюсь — вдруг у него есть более адекватная идея.

Для разнообразия (и полноты впечатлений, видимо) решила по-спортивному дюльфернуть с помощью каната  — пропустить оный за спиной и как бы скатиться по нему, шагая по скале. И всё было бы хорошо, кабы не узел посередине. Висеть, зажав его подмышкой, было весьма удобно. Неудобным оказалось наощупь искать нижней рукой нижнюю же часть каната, из-за узла уходящую в сторону. Чуть-чуть — дальше канат выравнивался под своим весом — но для нескольких неприятных секунд мне хватило и этого.

У Серёги из идей оказалось лишь название для этой «страховки»: «плацебо». Впрочем, именно так она и работала. Спустившиеся утверждали: с ощущением, что их держат, жилось им намного проще. Что и требовалось. Но чтоб я ещё раз лёгкую систему и пару карабинов с собой не взяла...

Кадр из антируководства по спускам.

Ворчание спотыкающегося об камни моря маскирует голоса не хуже ветра в горах.

Всегда бы так.

Счастье было недолгим. Нам вон по той зелёнке справа.

Под дождём сие превратится в увлекательный аттракцион. Да и сейчас тут не скучно.

«Кто-то сомневается в этом?»

Красиво зато.

По пути нашли скромных размеров питьевой ручей на скалах. Охлаидились и запаслись водой на день.

Где-то там был прижим.

Впереди ещё один, последний.

А третьего каната на месте не оказалось. Даже намёки на него смыло. Никаких следов. Нашли два места, подходящих для спуска. Одно совсем приятное, но без намёков на возможность закрепить верёвку. Возле второго хоть что-то похожее на потенциальную станцию обнаружилось. Однако это «что-то» было камнем, расположенным так, что петля на нём работать будет лишь вниз. То есть ежели случайно в сторону дёрнуть — вылетит. Так себе вариант.

Более дружелюбный кусок скалы нашёлся немного выше. На нём и закрепили верёвку. Однако она не канат: так просто на отвесе не удержишься. Прикинув длину спуска (куда меньше, чем у прошлого), с Серёгой на пару превратили верёвку в макраме, навязав на ней петель и объявив их ступеньками.

Будни походного видеооператора.

А вот и сам прижим.

Назовём сие верёвочной лестницей.

Грузчики со стажем.

И тут ступеньки.

На пути аж две удобных полки.

В поисках петли под ногу.

Мастер маскировки.

«Прыгай!»

Группа выглядит ощутимо бодрее, чем после прошлого спуска. А меня накрыло. Пока те трое спускались, не до страха за них было: где подсказать, где помочь, надев петлю на ботинок, а где просто словом поддержать (там, куда ничто другое не дотянется). А как все внизу оказались — пришлось на рюкзак приземлиться, ибо стоять ноги отказывались. Все в бой рвутся, а я сижу шоколадку из карманного питания жую, пытаясь убедить организм, что если раньше было некогда за ребят переживать, то сейчас уж смысла нет. Сгребла себя в кучку только через пару минут.

Вспомнив про сорванный канат, убрали верёвку подальше от моря. Тут она и будет ждать нас.

Всего лишь половина одиннадцатого. Весёлый денёк. Даже если больше приключений не будет, он уже удался. А они будут: от подъёмов по рекам иного ожидать и не следует. Серёга, кстати, тоже был замечен в поедании своей хомячки. Кажется, даже сегодняшней, а не какой-нибудь позавчерашней.

Руководители — ребята крепкие. Не нуждаясь в дополнительных источниках энергии и прочих укрепителях боевого духа, они благополучно забывают про лежащие в заначке орешки-сухофрукты-конфеты. Семидесятиграммовые кульки, исправно раздаваемые по утрам, методично складываются ими в карман рюкзака, оставаясь не востребованными. Грызущий же орехи руководитель — верный знак того, что день этот группе запомнится. Ну а последняя выданная хомячка обычно уходит в последнюю же очередь.

Лестница в небо. В траву, точнее.

Нам туда.

Дальше был трёхкилометровый прогон по каменному пляжу. Мелкие округлые камни, назвать которые галькой несколько оскорбительно, и их более крупные друзья — мой любимый вид рельефа: никогда не угадаешь, под каким углом придётся поставить ногу при очередном шаге. Галька или обычный осыпной курумник в этом отношении намного честнее.

Здесь были чайки.

И здесь тоже были чайки. Они вездесущи.

Скалы постепенно отходят от моря.

Песчаная полоса прибоя закончилась, пришлось по камням скакать.

В море тоже топорщатся куски застывшей лавы.

Живая изгородь какая-то.

Тут тоже кто-то был.

Ноги не в восторге от рельефа.

В полдень вышли к реке. Мутное из-за серы пятно заметно было издалека.

Сухое русло.

Парни сходили на разведку. Ничего интересного не обнаружили.

Камни не скользкие, ибо жизни в этой тёплой воде нет. Равно как и возле неё: ни комаров, ни оводов.

На жаре вода выглядит привлекательно, однако жёлтый налёт намекает, что пить её не стоит.

Подъём по реке обычно включает в себя периодические переправы через неё. Южный Чирип установил в сей дисциплине рекорд, регулярно заставляя нас искать путь на другой берег. А ведь по большой воде тут весело будет. Мысль эта испарилась, едва появившись. Жарко. Всё испаряется.

Первые переправы: с заботой о сухости ботинок.

Серёга пытается понять, есть ли возможность не скакать с берега на берег. Таковой не обнаружилось, но скоро нам придётся в лес зайти. Там-то мы быстро по переправам соскучимся.

Как и ожидалось, с русла нас согнал каскад маленьких водопадов, зажатый между скалами. Пришлось лезть на крутой берег. Тот гостеприимно встретил нас зарослями бамбучника, для разнообразия разбаленными деревьями.

Бамбучник — растение на любителя. Удобно за него цепляться на склоне, но он же на этом склоне и мешает, категорически возражая против вторжения в свои владения каких-то там туристов. Ломиться через него — занятие почти бессмысленное: хлёсткие густо растущие стебли умеют виртуозно запутываться вокруг неосторожно подставленных им конечностей.

Чтобы не ощущать себя мухой на приёме у паука, бамбучник надобно аккуратно раздвигать перед собой. И двигаться по нему лучше вдоль направления его роста. Однако сие растение обычно направлено вдоль склона, мы же шли траверсом. Поперёк то есть. Да и аккуратность поначалу слабо сочеталась с непривычным ещё висом на кустах.

Первый водопадик

Полезли в заросли. Фотографий оных у нас нет, что само по себе неплохо характеризует сей участок пути.

Лесная физкультура завершилась часа в два — водопады закончились, и мы снова спустились к воде. Расползлись по камням в тени и не сразу сообразили, что тут был бы очень уместен обед. Но почему-то решили, что раз мы уже отдыхаем, пообедаем на следующем привале. Случился он минут через десять: на какой-то проходной вопрос руководитель невпопад ответил предложением пообедать. Хотя почему это невпопад? Мы уже восемь часов идём. Завтрак давно выветрился, да и отдохнуть не помешает.

В меню сегодня перекус — для горячего обеда у нас маловато времени и воды. Та, что под ногами, не в счёт: серная кислота — так себе приправа для супа. В бутылках воды ещё достаточно, но расходовать её на готовку не стоит, ибо не понятно, как скоро мы наткнёмся на чистый ручей.

Обеденная поляна.

Река продолжает развлекаться, гоняя нас с берега на берег. Порой ко мне забредает мысль, что путь мы выбираем по настроению, весьма необычным образом. И всякий раз она улетучивается, споткнувшись об след на очередном участке песка. Он всегда один и тот же. Судя по протектору — от сапога.

Как оказалась, та мысль была ничуть не оригинальна и захаживала ко всем. А след почему-то преследовал только меня да Серёгу. Кстати, владелец сапога зря на песок так часто наступал: у того в числе ближайших родственников явно есть мыла кусок. Вляпаешься в него — и скользишь по камням, пока он весь не соскоблится. А в глубине души он ещё и клей (экая многогранность), поэтому в ботинки вцепляется качественно.

Попрыгали.

Горная безмятежность.

Снова видно море.

Вот где шершавость камней очень кстати.

С одной палкой с рюкзаком скакать неудобно.

Песчинки.

Жёлтое пятно — тот самый коварный песок, который стоит обойти.

Окно.

По лесу тут не особо погуляешь.

После очередной переправы сзади стало подозрительно тихо. Нас двое. Где ещё трое?Спустившись обратно, обнаружили, что они тут без нас не скучали. Ирина сидит в реке, явно пытаясь что-то выловить. Остальные на месте, значит, точно «что-то».

Саша виновато объясняет, что наблюдаем мы дословную иллюстрацию фразы «делай добро и бросай его в воду»: пытаясь передать Ирине вторую палку, она уронила её в реку. Палку в смысле — Ирина нырнула почти добровольно. Пора открывать клуб любителей сухих носков: появились первые кандидаты на вступление — уже ступившие в воду.

Заметили ручей с питьевой водой. На другом берегу, конечно же. За день наловчившись прыгать по камням, нашли даже несколько переправ к нему. Каждый выбрал себе по душе.

В узкое горлышко бутылки вода набирается неохотно. Пока держишь ёмкость под краном, можно охлаждаться: сунуть голову под соседнюю струю, а то и вовсе ловить её ртом. У водопоя есть место только для одного. Серёгин благородный порыв самостоятельно набрать все пустые бутылки встретил активное сопротивление — переправившиеся на тот берег хотели самостоятельно пообщаться с чистым холодным ручьём.

Водопой и душ — всё в одном.

Тёмное пятно над Сашиной головой — грот.

Через грот пролезали низко пригнувшись. Рюкзаки передавали отдельно, по цепочке, стараясь не макнуть их в воду. Знакомому следу посреди песчаного пятачка я уже и не удивилась.

Сей песчаный пик будто дразнился полдня.

Прогулки по воде.

Где-то там надо начинать искать поворот на другое русло.

Вечер приближался намного охотнее, чем вершина Хмельницкого. На Кислый ручей мы свернули только к шести часам. Помнится, в районе обеда звучало, что ежели мы часов в пять-шесть придём на место будущей ночёвки, у нас будет ещё примерно четыре часа светлого времени, чтобы рысью сбегать в сторону вершины. Так вот до места ночёвки мы ещё не дошли.

От основного ручья Кислый отличался только тем, что «перейти на другой берег» превратилось в «перепрыгнуть на другой берег». Количество переправ уменьшаться не собиралось.

Уклон здесь несколько бодрее.

Ручей легко перешагивается.

Ступеньки.

Сие мы обошли слева.

К водопаду — предполагаемому месту ночёвки — вышли ближе к семи. В вечернее восхождение на Хмельницкий никто уже не верил. Договорились, что вверх идём до половины девятого (до девяти, если совсем уж невмоготу будет), а потом шустро валим вниз, чтобы по темноте не шарашиться. На экскурсию, названную разведкой, у нас оставалось чуть больше часа. Перед стартом парни сбегали вправо — за уверенностью в том, что озеро на месте и возле него есть где заночевать.

Нам туда, откуда начинается сей водопад.

И явно не по этим стеночкам.

Судя по отчётам, водопад обходится справа. Примерно так же, как не требуется снаряжение на прижимах: с некоторыми условиями. Не после двенадцати ходовых часов да ещё и без должного опыта у части группы. Убрать что-нибудь из этого — и залезли бы. А сейчас к усталости примешивается ощущение, что это в лучшем случае репетиция, отнюдь не способствующее поднятию боевого духа.

Слева поляна для ночёвки.

Покрытие — плотный песок с мелкими камнями. Ближе к конгломерату.

Подъём рядом с водопадом восторгов у группы не вызвал. Такого рода склон — удовольствие на любителя. От песка в нём только стуктура да наличие прослойки между ботинком и твёрдой поверхностью. Прослойка сия обспечивает отличное скольжение, а плотность подложки вынуждает чутко подстраиваться под рельеф, ибо сам рельеф подстраиваться не собирается, а цепляться за что-то надо. Решили, что сей путь нынче не для нас.

Сунулись было по сыпухе справа, но она тоже не подошла для вечерней прогулки. Зато воду питьевую нашли. Озеро-то серное. Меж тем погода начала недвусмысленно хмуриться. Прогноз любезно сдвинулся на полдня. Направление движения только перепутал. Как бы не пришлось нам с утра удочки сматывать и вниз бежать.

Всё ещё веруя в завтрашнее восхождение, Серёга пошёл на разведку. Отодвинув мысль рвануть с ним, разделила спуск по сыпухе с остатками группы. Судя по активности тучек, свет сегодня выключат раньше обычного, да и ветер усиливается. Погода явно намекает, что с лагерем следуют поторопиться.

Ручей, претендующий на роль водопровода, на середине спуска засмущался и сбежал под камни, не желая вылезать на поверхность. Поход за водой превратился в квест с элементами буреломинга и чумоданинга.

Всем приятно вечернее ощущение, кроме того, что оно вечернее и скоро закончится.

Периодически пинговали Серёгу: свистнув, дожидались ответа издалека. По громкости оного можно было прикинуть расстояние. Когда ответный свист стал приближаться, мы дружно выдохнули. Вот над перегибом появилась далёкая, но хорошо различимая из-за яркой одежды фигура.

Ребята её ещё не заметили, и кто-то, словно соскучившись, призывно свистнул. Человек на склоне убрал фотоаппарат и потянулся за свистком. Он-то нас уже видит, но знает, что не дождавшись ответа, мы будем беспокоиться. Вдоволь налюбовавшись сей картиной, познакомила всех с жёлтым пятном на склоне. Больше сеансов связи не будет — у нас теперь непрерывная видеотрансляция есть.

Здесь явно кто-то был. Причём, недавно. Группа туристов в одинаковых сапогах? Других-то следов мы не видели.

Ужинали под подозрительные звуки из кустов. Активно жгли собранные по округе дрова и дружно дули в свистки. Попробовали резко свистнуть по команде. После этого шорох куда-то делся. Вместе с остальными звуками. И, видимо, со слухом впридачу.

Глядя на то, как мы с Серёгой стаскиваем к палатке все окрестные камни, Ваня вслух задумался, что у его палатки и ветровых оттяжек нет. Точнее, они есть, но существуют отдельно от палатки. Спросил, надо ли сие исправить.

Вместо ответа Серёга описал ощущения человека, в одних трусах (не мочить же одежду) укрепляющего палатку под ливнем. Красочность образа обеспечивалась наличием опыта. Темноту и характерное сопение в кустах Ваня добавил к этому сам. Вскоре и вторая палатка была готова к капризам погоды. Та же старалась вовсю, обкладывая нас тучами и завывая ветром.

Стоянка с элементами болота.

Живописненько.

За день прошли километров тринадцать. До вершины ещё трёшка, но она, видимо, откладывается на неопределённый срок: судя по прогнозу погоды и её же настрою, завтра вечером наверху и без нас весело будет.

После ужина пили за меня. Мол, опыт. Включился бы он ещё во время подготовки к походу, а не когда совсем припёрло. Залезть-то мы сюда залезли, вылезти бы теперь. Всем спокойной ночи.

День седьмой, мокрый. Очень мокрый