К оглавлению

Поход закончился, а подъём ещё никто не отменял. До отъезда хорошо бы успеть превратиться из дикарей в условно культурных людей. Ну хотя бы помыться и постираться. Носки чистые, опять же, достать. (Желательно именно достать, ибо отстирать в холодной мягкой воде те, что прошли в ботинках хотя бы день, не представляется возможным.) Тут вон даже водопровод имеется — возле кухни, расположенной в отдельном строении, из висящего над землёй шланга вода льётся. Уж не та ли это речка, что на карте обозначена, в него упакована? Вон, и на склоне горы труба виднеется. Только непонятно, как тогда воду перекроют. А её перекроют. В 10 утра. И туалет закроют. (Никто, случайно, не знает, почему?)

Кстати, вы же ещё незнакомы с местным туалетом. Нет-нет, он чистый, даже вполне себе уютный. Просто двухместный.

Что-то это мне напоминает... Что-то предолимпиадное.

Банно-прачечный комбинат открываем там же, за забором, на берегу озера. Те, у кого осталось мыло, объявляются едва ли не спасителями человечества. У меня есть ещё кусочек, но вид у него настолько жалкий, что впору искать, с кем бы подружиться. О, Саша! А что это у тебя в руке? Мыльница? Как я рада вас видеть, тебя и мыльницу!

Знаете, в чём ещё один плюс походов? После них никакие опрессовки не страшны. Водичка, говорят, градусов 13.
Вопрос вопросов у парней на сегодня таков: брить или не брить бороду? Впрочем, для большинства это вообще не вопрос. Очевидно же, что ни к чему сие. И лишь только руководитель долго колеблется и в итоге всё-таки бреется. Что натворил ты, Олег? Нам же какой-то таджик рассказывал про то, что борода у мужчины — его связь с космосом. И как мы теперь домой вернёмся, без связи-то? «А самолёт не через космос летит», — говорит. Выкрутился.

Недавно выходили на связь с «большой землёй». Передали, что мы живы-здоровы, в горах не застряли, домой возвращаемся по графику. Взгрустнули, услышав: «В Ёбурге +7 и дождь». А может, ну его, это «домой»?

После помывки выяснилось, что не всё то загар, что тёмное. Посветлевшие участники заново знакомятся друг с другом. Впрочем, не всё так страшно, и почти все узнаются без особых проблем. Вот только Олега несколько раз теряли. Кто заменил нашего руковода на какого-то молодого парня с тёмным лбом и бледным на его фоне подбородком?

Опознать товарищей можно хотя бы по голосу. А вот с одеждой куда сложнее. Больше всего проблем обычно со штанами, ибо после стирки они могут сменить даже не оттенок, а цвет. Впрочем, последнее относится к дождливым районам, в Фанах же мокрую грязь найти сложно, а пыль такого эффекта не даёт. В этот раз свою одежду я собрала после всего лишь второго обхода вокруг непонятного вида конструкции, которую мы объявили вешалкой для белья. Сушилка оказалась продвинутой: она ещё и вращалась от ветра. С одной стороны, такая опция ускоряла высыхание одежды. А с другой... «Кручу, верчу, запутать хочу» — вот как это называется. Помнишь, говоришь, куда своё вешал? Ну-ну. Между прочим, тут ещё и озеро совсем рядом. А ветрина-то знатный. Не раз и не два казалось, что почти сухая одежда намеревается отправиться на дополнительное полоскание. Серёге не повезло. Теперь-то он точно пойдёт с нами купаться. Порыбачит заодно. Ладно хоть, улетел бафф, подрабатывавший у Серёги банданой, а не что-то более существенное.

Утром хозяин опять угостил нас. На сей раз — вкуснейшими финиками. В благодарность парни вспомнили, что они всё-таки инженеры, и починили выключатель на кухне.

Пока собираем рюкзаки, мимо проезжают... как вы думаете кто? Ну конечно же, наши старые знакомые! Стало быть, уже одиннадцатый час. А может, ну их, эти сборы? Чего там собирать-то? Айда купаться!

Пока плещемся, во дворе становится как-то подозрительно шумно. Что такое? Ба, так это же за нами приехали! Как-то рановато: мы ещё даже на связь не выходили, не говорили, где остановились. Договаривались же на базе встретиться, а до неё-то мы и не дошли... Как оказалось, обнаружив, что на базе нас никто не видел, и не дозвонившись на выключенный из экономии энергии телефон Олега, водители забеспокоились, и решили позвонить по резервному номеру.

То был телефон связного в Ёбурге. Кипеж, говорят, знатный был из-за этого. Товарищ спасатель (один из тех, кто вёз нас в аэропорт две недели назад), которому тут же позвонил связной, в красках описал нам потом, как это поставило на уши чуть ли не полгорода.

Ну а пока что мы таких подробностей не знаем, зато уже поняли, почему водители приехали за нами раньше. Причина уважительная: внушительных размеров арбуз, ничуть не уступающая ему дыня и по ящику яблок и урюка. Ну ничего себе встреча! Фрукты были оставлены на дорогу, ибо арбуза с дыней хватило бы, кажется, человек на 15. Но нас-то восемь! А таджики очень гостеприимные, поэтому мы не уйдём отсюда, пока не съедим всё. И никаких отмазок. От них помощи можно не ждать, ибо Рамадан. И вкусно-то как...

Стоять уже тяжело, сидеть негде. Впрочем, совсем недавно я не задумываясь приземлилась бы на первую попавшуюся поверхность, но сейчас-то мы культурные люди в чистых штанах. Ещё пару часов буду об этом помнить. В общем, некуда присесть. Пора откатываться к рюкзаку. После моего бегства в строю оказываются два-три человека. Против них — несколько кусков лакомства. Предатель я, говорят. Интересно, у меня глаза такие же мутные, как у них?

И всё же коварство местных не знает границ. Туалет-то закрыт. А вместо него — вон та будочка на горе. Подъём серпантином. Тропинка начинается с полуметровой ступеньки и первые несколько шагов справа ограничивается обрывом. А я в сланцах, между прочим. Ох, как весело будет навернуться именно тут. Звучит-то как: «после двухнедельного горного похода упала в населёнке по пути к туалету». Есть куда лететь, вообще-то. И камни внизу.

За ворчанием не заметила, как поднялась на плато. Вон уже и будочка виднеется. Крыша у неё начинается ощутимо выше, чем стенки, и видно, что внутри пусто. Но стоило мне обрадоваться, как откуда-то вынырнула Сашина голова. Это было до того неожиданно и комично, что смех мой, кажется, в лагере услышали. Это точно туалет? Представьте себе: гора, неплохой вид и замечательный обзор, голая каменистая земля, одиноко стоящая будка... И всклокоченная голова, смешно вертящаяся по сторонам. Ну наблюдательный пункт же. Эй, там, внутри, сворачивай наблюдение: я не могу больше ржать.

Выехали в итоге раньше двенадцати. База, издалека манящая обилием зелени, вблизи оказалась малопривлекательной и весьма замусоренной. Хорошо, что мы до неё не дошли. Грунтовка вскоре перешла в хорошего качества асфальт. Путь обратно обещает быть куда спокойнее, чем заброска из Душанбе в Вертикаль-Алаудин: туда мы долгое время ехали по каменистой дороге с крутыми серпантинами. До Худжанда чуть больше 200 км. Четыре-пять часов ехать будем, говорят. Горы всё же. А дороги хорошие, много платных. Вот уж не ожидала.

По пути Женя, сидящий на переднем сидении, засыпает. А поскольку дорога сильно петляет, да и резкие манёвры на трассе тут многие любят, его голова периодически оказывается на плече водителя. Мы втроём дружно похихикиваем сзади, удивляясь терпеливости импровизированной подушки. Серпантины вскоре заканчиваются, теперь мы едем куда медленнее. Где логика? Оказывается, штрафы за превышение скорости тут грабительские, а гаишникам, в большинстве своём, в долине куда уютнее. Вон, кстати, один из них явно чего-то от нас хочет.

Водитель подозрительно быстро возвращается от него к машине. Почему-то к багажнику. Достаёт ящик с остатками фруктов, суёт его в руки гаишнику и уезжает. Таджикская взятка. Говорят, гаишникам тут живётся куда проще чем нашим: они даже повод не ищут, чтоб деньги взять. Просто берут. Достаточно того, что они вас остановили. Ну никакой тренировки для фантазии у людей.

Проезжаем по окраине Ферганской долины под рассказы о том, как тут раньше людно было, какие массовые гуляния устраивались чуть ли не каждые выходные, какое это необычное место. Прониклась. Хоть и далеко не всё расслышала, но усилили эффект непривычные глазу картины за окном. Всё так же необычный для нас, хотя теперь местами очень знакомый пейзаж. Причудливые, на взгляд уральца, водоёмы — как естественные, так и искусственные. Разномастные каменные заборы и заграждения везде и всюду: материал-то под ногами. Кирпичи, которые сохнут прямо на обочине. Из-за последних, кстати, завязался разговор о технологиях строительства местного, и не только, жилья. Хорошо, когда Украина упоминается лишь в контексте «украинские мазанки».

Водитель несколько наивно спросил, где мы ходим обедать: по пути или в Худжанде. Естественно, мы выбрали вариант «и тут, и там». Что хотим есть? Да конечно же мясо! «Баранину», — кровожадно добавил кто-то, вспомнив, видимо, Дукдон. Хотя мы всё ещё в Таджикистане, и было бы странно ожидать от нас иного выбора. Но не всё так просто. Даже в придорожной чайхане есть аж три блюда, подходящие под наш запрос.

Одичали мы в горах-то. Привыкли, что ещё до похода завхоз продумал, что и в какой день мы будем есть, руководитель всё это одобрил, а дежурным остаётся лишь превратить выданный им набор продуктов в еду. Желательно в съедобную. При этом может возникнуть вопрос, как это сделать — если с дровами беда или горелки опять шалят — но вопроса что и из чего готовить не будет. Остальным и того проще: пустую тарелку сдал, полную получил. Жуй. Выбирать не из чего. Мысли и замечания по поводу меню принимались только в городе. И если вдруг со съедобностью что-то не срастается, у руководителя есть отличный сборник рецептов под названием «маршрутная книжка». Внутри список приправ к любым блюдам на каждый день. Особенно хороша была приправа седьмого дня. Смесь существенного перепада высот с неслабым прогоном по сыпухе, сдобренная высотой 4760, соединилась с почти обязательным ингредиентом — рюкзаком. Получилось отличное дополнение к любым блюдам.

А теперь приправы закончились, на сушёное мясо или суджук с галетами никто и смотреть не желает. И предлагают нам мясо тушёное, тандырное или жареное. Но с выбором у всех явные затруднения. Водители, насмотревшись на это безобразие, передали задумчивых нас в заботливые руки официантов, наказав накормить как следует, а для начала попросив принести по порции всякого мяса на пробу. Гениально же. Мы бы там долго ещё думы думали.

Пробники слупили вмиг: умеют тут всё же баранину готовить. С заказом тоже определились быстро. Саша, единственный взявший тандырное мясо, ворчит на нас за то, что ничего-то мы не понимаем, а ведь тут правильно готовят это блюдо, редко такое встретишь. Пытает официантов на предмет наличия в меню местных сладостей. На покупной рулет почему-то не соблазняется. Гурман однако.

Так себе из нас таджики

После обеда дорога стала ещё интереснее. В окно приветливо постучалось ощущение, что приключения еще не закончились, и Урал, нетерпеливо наступающий на пятки, послушно отступил. Буквально на несколько часов. Остатки его присутствия выдуло порывом горячего воздуха, хлынувшего через открытые двери остановившейся машины. Мы в центре Худжанда.

У меня в голове опять зашевелилось каким-то чудом не выветрившееся за поход воспоминание о том, что просили меня привезти из Худжанда магнитик. Возвращаться без него очень не хотелось. Дело даже не в магнитике, а в том, кто попросил. Ещё в Душанбе я пристала к Саше с вопросом «Где найти?». Не нашли, но особо и не искали, ибо лишний вес, да и вряд ли он выжил бы. Сейчас вопрос стал куда актуальнее, но ответ оставался таким же неясным.

До вылета в Ёбург чуть больше двенадцати часов, а значит, на регистрации нужно будет оказаться ночью. Олег предлагает погулять по городу, перекусить, а вечером уехать на несколько часов к «таджикскому морю» — Кайраккумскому водохранилищу, что неподалёку от Худжанда — и в аэропорт добираться уже оттуда. Один из водителей с таким раскладом не согласен и предлагает пересадить нас на обыкновенное такси. Даже готов найти подходящий вариант. Сильно его, видать, Женя забодал по дороге.

Вариант-то нашли, вот только с ним ещё о цене договориться надобно. Этим тоже занимаются наши водители. Вон как оживлённо торгуются. А вариант весьма упрямым оказался. Доторговались. Вместо того чтобы того другого таксиста уговорить, наш согласился вернуться в строй, приговаривая, что за такие деньги он и отвезёт, и подождёт, и чуть ли не нянькой побудет.

Итак, сейчас по плану экскурсия по местному рынку. Пока Олег под руководством водителей штурмует обменник, успеваем познакомиться с какими-то таджиками. Совершенно не помню, кто именно и о чём с ними разговаривал, ибо весь тот вечер был наполнен такими мини-знакомствами.

Нас принимали за голландцев, американцев и прочих иностранцев (Мишу мы сами окрестили французом — за усики). Одни издалека приветствовали по-английски. Тем мы в ответ орали что-то на родном языке, чем вызывали ещё больше радости: «Дак вы свои, русские!» Другие, слыша нашу болтовню, сразу по-русски предлагали свою помощь. Нам рассказывали, где что находится и где что искать, провожали в нужное место или просто подсказывали, где удобнее перейти дорогу (что совсем не очевидно с местным движением). После такого уже не казалось удивительным, что в Душанбе с Сашей везде и всюду здоровались будто со старым знакомым.

Олег как наименее подозрительный тип (побрился же) пошёл в обменник.

Угадайте людей по теням.

Вечереет.

Далёкие туманные горы — теперь уже далёкие — и цивилизация на переднем плане. Смесь радости от того, что ты теперь внизу, легкого (пока ещё легкого) сожаления по этому же поводу и гордости за то, что ты был там. И неважно, что не всегда видно именно те горы, откуда ты только что спустился.

Кому-то мало тех фонтанов, что в Душанбе были.

И ещё немного местной архитектуры.

Получив у Олега по пачке сомони и договорившись о времени и месте общего сбора, мы разбились по группам и разбрелись в разные стороны. Сторон оказалось не так уж и много, а потому группы не раз пересекались, обменивались новостями, хвастались покупками и, как следствие, перетасовывались. Из необычного запомнился только кристаллический сахар, который кто-то (угадайте, кто этот сладкоежка) рекламировал ещё две недели назад. Набрали в основном приправ, чая и фруктов. А с магнитиком мне не повезло: оказалось, что всё сувенирное закрылось в пять часов. Побегали по разным точкам — действительно, всё закрыто. Местные хором говорят, что больше искать негде. Разве что в аэропорту что-то должно быть. Что ж, оставим этот вопрос до вечера.

Фрукты — это замечательно, но хочется уже чего-нибудь более существенного. Водители приводят нас в местную столовую. Ну как местную... Ничем от нашей не отличается. Так не интересно. Трое остались там, мы же впятером отправились на поиски чего-нибудь более необычного. Таджикистан это всё-таки или как?

Квест «найди еду» затянулся. И в ресторанах, и в столовках постоянно оказывалось не то, чего хотелось. Пюре с сосиской не вдохновляло совершенно. Мы пытались объяснить прохожим, что нам нужно. Ушли сначала в одну сторону, потом узнали, что площадь с кафешками в другой стороне, вернулись и прошли столько же в другую сторону. В общем, устроили себе экскурсию по городу. Естественно, на искомое мы наткнулись именно в тот момент, когда готовы уже были вернуться в одно из забракованных заведений, ибо до встречи с сытыми Серёгой, Олегом и Алиной оставалось неприлично мало времени.

Итак, после часовой прогулки оголодавшие екатеринбуржские привереды обнаружили наконец на уютной площади ресторан, который сочли в достаточной степени местным. На поиски оного ушло столько времени, что основным критерием в выборе блюд стала скорость подачи. Однако же в придорожной чайхане над нами таким количеством позиций в меню не издевались.

Час общего сбора всё ближе. Официант обозначил, с чем можно будет познакомиться уже в течение пятнадцати минут, но существенно проще от этого не стало. Нам бы чего-нибудь национального такого, и мясного желательно. Что вот тут на картинке? Мясо с овощами? Как это, нам вряд ли понравится? Как такое может не понравиться? Размер порции-то какой? Небольшая тарелка, на одного человека, говорят. Ладно, раз есть опасения, что не понравится, возьмём не на каждого такое. И шашлык, и попить чего-нибудь. Морс, напиток из шиповника? Нам всё. И сладкое у вас есть? (Сами догадайтесь, чей это был вопрос.) Холодильник не работает, что ли... В общем, нету. А жалко.

Обманули нас в этом заведении по полной. И с «не понравится», и с небольшой порцией на одного. Действительно, мясо, овощи, сметана, ещё вроде что-то, зелень. Кинза вот, например. Пришлось засунуть куда подальше свою нелюбовь к ней, ибо оторваться от этого блюда оказалось выше моих сил. Ну и кто делает такую сытную штуку такими большими порциями? Шашлык тоже неприлично вкусный. И шиповник. А тут ещё коварный официант сладкое принёс. Нашёл всё-таки. В подарок. Ну и как можно отказаться от этого? Мы, между прочим, и так уже и сидеть не можем — только лежать.

Официант, ненадолго исчезнув, вновь появляется с огромным подносом в руках. «Кто заказывал окрошку?» У Саши глаза расширяются, будто стремясь переплюнуть в диаметре размер той тарелочки, что может поместиться на таком подносе. Мы неубедительно делаем вид, что очень ему сочувствуем. Со стороны это выглядит как упражнения в ехидстве и напоминания о том, что мы его, объевшегося такого, не покатим.

Скромные такие порции.

Дикие мы после гор всё же.

Порция окрошки оказалась совсем небольшой, и мы, оставив в покое жертву чревоугодия, уже запустившую в неё ложку, переключились на официанта. Обвиняли его в обмане, в издевательствах над людьми и требовали жалобную книгу. Впрочем, сытые и очень довольные физиономии нас выдавали. Миша, громче всех угрожавший отзывом, чего-то там понаписал. По многочисленным просьбам начал читать вслух. Судя по разом вытянувшимся лицам, чего-то язвительного ожидала не я одна. Вот, полюбуйтесь, что с Мишей сделали.

Это точно он писал?

1200, что ли, рублей по тому курсу. На тарелке почти местные сладости.

А между тем до сбора остаётся минут 15. Успеть бы доползти до машин за это время. Ладно, там вроде под горочку. Докатимся как-нибудь. Клятвенно пообещав официантам зайти сюда ещё когда-нибудь, вываливаемся на улицу. Оказывается, уже стемнело. Впрочем, неудивительно: время-то к девяти близится.

Между прочим, мы даже не опоздали. Ну или почти не опоздали — то было уже не важно.

Ночной Худжанд, дорога через Чкаловск, откуда через несколько часов улетать, мост через реку Сыр-Дарья, на которой и построено водохранилище, пропускной пункт на дороге вдоль «моря», ощущение, что пляжный отдых уже близко... И облом. Весь берег в базах, и вход туда только до восьми вечера. И никаких исключений. Где-нибудь под мостом купаться нельзя, ибо это расстроит местных представителей правопорядка, коих тут немало. Группа, в очередной раз обманутая насчёт комфортного купания и прыжков в воду, сонно ворчит на тему «давайте хоть точку после похода в аквапарке сделаем». Срываться куда-то ещё по темноте да с рюкзаками не хочется совершенно.

Едем бомжевать в аэропорт. Он тут, между прочим, поприятнее, чем в Душанбе. Хотя к зданию это почти не относится. Там душно и людно. Да и само оно напомнило мне наш Южный автовокзал в выходные. Зато снаружи — приятный парк. А теперь объясните мне, зачем мы попёрлись внутрь? Перетрясать снарягу можно было и на улице. Теперь-то поздно уже, раз разложились. Проще тут и закончить. Из тетриса туриста увлекательной игры на сей раз всё равно не получится, ибо у многих рюкзаки и без каких-либо ухищрений в 20 кг вписываются. Вон, Миша даже ботинки в свой упихал, не выйдя за ограничение по весу.

Рановато я, впрочем, расслабилась. У Олега в руках чёрная тетрадочка. В ней записано, кто какую снарягу привёз из Екатеринбурга и кто что нёс на маршруте. Списки эти не совпадают хотя бы потому, что Саша в Душанбе продукты не вёз и «недосдачу» в весе его багажа Олег щедро скомпенсировал снарягой. Да и на маршруте у девушек всё же рюкзаки полегче, чем у парней, а ограничение на вес багажа от пола не зависит. Пока Олег подгоняет список «кто что везёт», жуём мороженое, притащенное Женей. Спаситель. Духота будто немного отступает. Олег по уши в расчетах, но лакомство мимо не пропускает. Кстати, в этот раз как-то мимо меня прошло стандартное «ты ж математик, вот и считай». Удивительно.

«Женя, ты отдаёшь Саше верёвку», — скомандовал руководитель, заглянув в листок с расчётами из области высшей математики. «Какую верёвку?» — не понял Женя. Минута всеобщего удивления, и ситуация проясняется. Помните, у кого рюкзак оказался самым тяжёлым? Вот то-то и оно. Что-то пошло не так в Душанбе. Где-то потерялась мысль о том, что эту веревку Саша только везёт, а несёт её Женя. Миролюбивый человек всё-таки Саня. И вот почему на маршруте кто-то постоянно скакал впереди! Впрочем, этот кто-то не менее резво бежал, и когда его нагрузили посильнее.

Между тем упаковавшим рюкзаки ничто более не мешало переместиться на улицу, и через некоторое время вся группа собралась в парке. Кто соскучился по зимним походам, а точнее, по ночным дежурствам у печки? Печки нет, а график дежурств на ночь руковод шустро составил. Моё где-то ближе к пяти утра. Кто-то выделил часы, которые всю ночь будут передаваться от одного к другому — вместе с постом дежурного. Народ расползается по скамейкам и рюкзакам (вы, наверное, помните, что на рюкзаках тоже можно спать).

Однако нежарко. Часа в три поймала себя на попытке целиком завернуться в жилетку. Осознав тщетность усилий, изобразила из себя гусеницу, спрятав в неё хотя бы руки. Пытаясь улечься на скамейке поудобнее, вспомнила, что уже пятнадцатое число, а значит, можно поздравить себя с весьма оригинально начавшимся днём рождения. С этой мыслью отрубилась обратно.

Кто сколько человек найдёт? Шестерых вижу, кажется. Прохожий не в счёт.

Разбудил, кажется, Женя. Моя очередь дежурить. Уже светло. Проходящие мимо люди удивлённо оглядываются на кучку спящих посреди парка. Было бы на что смотреть.

Сдав своё дежурство, ушла гулять по парку. Забрела и в здание аэропорта. Охранник, несколько часов назад безошибочно определивший в нас екатеринбуржцев, вслух удивился тому, что я ещё здесь. Думал, мы прошлым рейсом улетели. Спросил, почему так рано приехали. Разговорились, в общем. Не помню, как мы до этого докатились, но были затронуты отношения России и Таджикистана, трудовые мигранты и в целом жизнь в этой стране. Когда я спохватилась, что меня, наверное, потеряли уже, сказал: «Не беспокойся. Недавно один из ваших заходил, тебя видел». Вот теперь самое время беспокоиться! Они там, небось, такого напридумывали... И вправду, ехидный настрой уже проснувшейся группы виден был издалека. Они меня, оказывается, уже замуж выдали. Непонятно только, почему всё ещё снарягу мою не поделили. Не успели, что ли?

Таможня в Худжанде, доложу я вам, тот ещё квест. Пунктов контроля больше, чем у нас. Расположены они в причудливом и совершенно не очевидном порядке. К тому же багаж сдаётся только в самом конце. Все вместе мы напоминали стайку гружёных кенгуру, ибо маленькие рюкзаки, играющие роль ручной клади, многие вешали спереди.

В зале ожидания сходство с автовокзалом (на сей раз с кустанайским) портит только наличие Duty Free. Вот туда и надо. Магнитик поискать, да и на спиртное какой-то заказ был. Мне, ага. И что вот с ним делать? Надо бы отловить кого-нибудь из группы, кто в этом больше меня разбирается. То есть любого. В пределах видимости только Саша. «Ткни пальцем в какое-нибудь вино и в какой-нибудь виски». А мне в ответ что? Лекция. Об оттенках вкуса, культуре распития и многом другом. Вот умеет же человек рассказывать! Ещё немного, я и себе бутылочку прихватила бы. Пойдём-ка к группе. Заказанное я уже купила. Даже магнитик нашёлся. Хоть и мало их было там, но отыскался похожий на тот, который представлялся. А лекция между тем продолжалась — уже при большем количестве благодарных слушателей. Наверное, только скорое объявление посадки спасло местный Duty Free от разграбления наслушавшимися Сашу екатеринбуржскими туристами.

Клетчатый Таджикистан

В самолёте все отрубились. Вовремя проснувшиеся пытались сыграть в игру «не буди товарища — съешь его еду». Рядом со мной товарищей не было, и разбудил меня стюард. Интересно, чего ему это стоило, если на дежурства у печки меня будят чуть ли не поленом — иначе бесполезно.

Ёбург встретил нас весьма солнечными восемнадцатью градусами. Всё-таки кусочек среднеазиатского лета мы с собой прихватили. Хоть и улетел он обратно спустя пару дней.

В родной стране, как выяснилось, нас не ждут. На фейсконтроле из мужиков признали только Олега. Так вот зачем он побрился! Впрочем, меня тоже разглядывали весьма подозрительно. Серёге зачем-то рассказали, что с первого января въезд в Россию из Таджикистана только по загранпаспорту. Кажется, кто-то слишком сильно загорел. «Я домой хочу, — жалобно возмутился тот, — пустите меня, пожалуйста». Вот вечно у него какие-то проблемы с таможней.

А ведь действительно, мы дома. Приключение длиною чуть больше двух недель подошло к концу. Мы познакомились с новым районом, с людьми, с народом, со страной, друг с другом. Да-да, именно друг с другом. Где-то это было знакомство «с нуля» (тренировочный выезд на Шихан и сборы в поход не в счёт), где-то — углубление уже существующего. Существенное углубление. Рассуждения о том, почему так происходит, почему существенное, слабо вписываются в рассказ. Это отдельная тема. Но вы, наверное, и сами познакомились с нами. В описании первого дня я не стала помещать состав группы, ибо вряд ли хоть у кого-то отложилось бы это в памяти. Восемь незнакомых людей. И сомнительно, что фотографии в количестве по штуке на брата способствовали бы быстрому запоминанию. А кому не восемь, тем проще. Быть может, и вовсе без надобности. Но сейчас пришло время подвести итоги. Сделать рамочки для пазлов. А детали мозаики были в этих пятнадцати главах.

Итак, на протяжении шестнадцати дней с вами были:

Алина

Завхоз — заботилась о пропитании группы. Фотограф — именно у неё чаще других были кадры из серии «прекрасное в суровом». Цветы в камнях, на фоне гор. Именно с её подачи появлялись фотографии людей, беззаботно выглядывающих из цветов. Фотографии, где ничто не напоминало о том, что сделаны они в спортивном походе. Этакие оазисы посреди горного маршрута. Заплетала женскую часть группы.

Женя

Гитарист и душа компании — играл на ветру и под снегом, на перевале и у костра. Виртуозно подбирал аккорды и обходил порванную струну. Заставил приплясывать даже сдержанных немцев. Летописец — описывал технические препятствия и периодически подсовывал «ябедник» (походный дневник) кому-нибудь из участников, собирая впечатления группы. Про летопись ту я почему-то благополучно забыла.

Лена

Медик — следила за здоровьем группы и предотвращением травм и прочих болезней. В нужный момент доставала помаду и аскорбинки, на которые слеталась почти вся группа. Вдохновляла Женю на подвиги. Разбавляла мужской коллектив в маленькой палатке, заливисто смеялась над Сашиными шутками, вызывая зависть обитателей другой палатки.

Миша

Ремонтник — спасал повреждённое снаряжение или выдавал нужные запчасти. Регулярно вправлял мозги горелке и научил этому других. Постоянно ехидничал, за что получил прозвище «маленький тролль», но в нужный момент умудрялся поддержать, выручить. Второе часто встречается в походах, но именно у Миши захотелось это выделить. То ли он успевает чуть чаще других, то ли просто силён контраст между язвительностью и спокойной серьёзностью.

Олег

Руководитель и идейный вдохновитель — он придумал и продумал маршрут, корректировал его из-за позднего вылета и проблем с регистрацией. Грамотно организовал высотную акклиматизацию. Передавал свой опыт участникам. Находил общий язык с местным населением. Шёл на уступки группе, следя при этом за спортивностью маршрута. В общем, временно стал папашей для семерых человек, разновозрастных и разношёрстных.

Саша

Именно он взял на себя прощупывание почвы и закупку-фасовку продуктов в Таджикистане. Не найдись такого человека — и выход на маршрут был бы ощутимо сложнее. Про его рассказы и меткие шуточки я и без того все уши прожужжала. Записывал километраж после каждой ходки, чем избавил меня от необходимости запоминать последнее значение, которое всё равно выдувало всякий раз, когда у меня спрашивали, сколько мы прошли. Сделал немало панорам и фотографий, ценных запечатлёнными на них моментами.

Серёга

Фотограф и видеооператор — обгонял и догонял группу. Закреплял камеру на всё, что попадалось под руку. Запрыгивал в кадр, успевая пробежать по камням, приземлиться рядом с остальными и сделать непринуждённый вид до того, как срабатывал автоспуск. Терпеливо фотографировал всех желающих «тут, вот тут, а ещё вон там». Добывал дрова там, где этого никто не ожидал. Бессовестно забирал у меня большую часть утреннего дежурства.

Катя

Немного штурман — делала вид, что знает, где мы сейчас находимся и куда нам дальше идти. Не всегда убедительно. Автор сего опуса — писала приземлившись на первый попавшийся камень, сидя на рюкзаке, стоя, иногда даже лежа. Хранила блокнот ближе, чем карманное питание. Впервые довела до конца попытки рассказать о походе письменно.
Эта история заканчивается, но помимо неё есть много других. Разные районы, разные составы групп и совершенно разные походы. Какими будут рассказы о них? Самой интересно. Но кажется, будут.

Отдельное спасибо друзьям, которые читали и комментировали, задавали вопросы и указывали на ошибки, помогали вспомнить какие-то детали и отвечали на неожиданные вопросы. Без вас эти рассказы не получились бы. Так же, как без группы не получилось бы такого похода.

29.06.2014 — 15.07.2014

К оглавлению

Что может заставить поутру быстро вытряхнуться из палатки? Не знаю, как остальных, а меня  — любопытство. Радостное Мишино «Олег, база захвачена!» вместо привычного «Подъём!» подействовало как нельзя лучше. Что там происходит? Мы вообще в походе или где? Всё тихо, спокойно, и завтрак уже почти готов. Вот только ровно на том месте, где мы ужинали, незатейливо лежат шесть куч. Шесть ишаков с невинным видом пасутся на другом берегу. Познакомьтесь, таджикская группа захвата. Где-то за поворотом ехидно ухмыляется, посылая нам привет, вчерашний перевал. Далеко он уже, а осадочек-то, видать, остался.

На заднем плане база. Где-то возле второй палатки.

Дежурные сегодня на редкость оригинальны: одного только необычного пробуждения им показалось мало, и банальная каша на завтрак их тоже не устроила. Сварили суп. От каши его отличала, кажется, только консистенция. И, как следствие  — количество. В это утро я, наконец-то, поняла тех кто для завтраков берет специальную тарелку, раза в два меньше основной. Литр с гаком супо-каши на завтрак  — это даже меня впечатлило. Изверги. Впрочем, пока у дежурных в руках поварёшка, с ними лучше не спорить. М-м-м, молочный супчик.

Карманное питание к выдаче готово. Спрессованные мюсли, кстати  — весьма интересная штука.

Однако это была последняя ночёвка вне цивилизации

Кто-то рассказал, что на другом берегу реки «не тропинка, а персик просто». Кому тут еды мало? Могу кашкой поделиться. А вообще-то интересно, что это за фрукт. Чем быстрее соберёмся, тем меньше воды в реке будет. Аргумент. Ускоряемся.

На сей раз переправлялись все по-разному: кто-то поднялся выше по течению и перешёл по камням, кто-то без затей полез вброд, кто-то перепрыгнул с одного валуна на другой, а кто-то и вовсе переехал на широкой спине руководителя. В общем, каждый нашёл вариант на свой вкус.

Женя, как несложно догадаться, перепрыгнул

Если что, они не тут прыгали. Всё-таки, не терминаторы.

Пожалуй, воду я люблю больше, чем пешие прогулки по гористой местности и прыжки по камням.

Кажется, где-то тут был слёт екатеринбуржских кузнечиков.

Ишаки, внезапно для себя оказавшиеся на одном берегу с нами, такого поворота явно не ожидали.

Впрочем, им явно ничуть не стыдно за свое поведение.

Серёга на «отлично» сдал нормативы по «догони группу после кадра» и «обгони группу для фото». С рюкзаком, зеркалкой наперевес, ещё и с камерой, которая хоть и не добавляет веса, внимания требует немало.

Миша какой-то подозрительно серьёзный.

То ли от солнца щурится, то ли что-то замышляет.

Серёга, как всегда, по уши в технике.

Хорошо набитая тропа с небольшим уколом вниз. Идти по такой  — одно удовольствие: ноги будто сами несут вперёд.

Всё сильнее ощущается близость населёнки. Ещё рывок, и не нужно будет постоянно куда-то идти. С утра впитывать уже поднадоевшую молочную кашу. В обед хлебать суп из пакета, сваренный на высушенном мясе и сдобренный сухарями, или же запихивать в себя суджук с сырокопченой колбасой, трамбовать его галетами с сушёным сыром и заливать водой, хорошо если не совсем ледяной. На ужин жевать всё то же размоченное сухое мясо, только уже в каше или макаронах, и догоняться сладким чаем, закусывая его печеньем в количестве «по 3.75 штуки на брата»

Неслыханная роскошь, кстати. То, что удивило в этом походе. Обычно к чаю полагается одна печенинка, например. С сушками проще: их можно брать сколько угодно  — хоть две

А потом можно лежать и радоваться тому, что ещё один день позади. Или не радоваться  — просто залезть в спальник и мгновенно отрубиться. И вот именно сейчас всё лучше виднеется впереди окончание всего этого. Каких-то полдня хода вниз. Всего-то. Полдня прогулки (а на фоне уже пройденного это просто прогулка), и можно будет расслабиться. И ноги сами несут вниз. На финиш.

Не важно, какой продолжительности поход, всё равно ближе к его окончанию в голове всё чаще будет звучать обратный отсчёт времени до его окончания. Или не времени. Чем дольше находишься вне цивилизации, тем больше признаков приближения этой самой цивилизации можно найти чтобы подбодрить себя. Каким бы красивым и интересным ни был район, какой бы хорошей и весёлой ни была компания, всё равно усталость от похода догонит. И есть в ней своя прелесть: возвращение в город тоже воспринимается радостно. Меньше, чем поход, но без этого ощущения радость от похода, наверное, была бы не полной. А впрочем, к чёрту усталость: вокруг всё так же красиво. И пока кто-то тут философствует, народ опять распевает песни. На сей раз в репертуаре «Ели мясо мужики»  — группа продолжает дружно мечтать о шашлыке.

Тропа становится круче, пытаясь догнать речку, давно уже убежавшую вниз.

Справа кусок тропы. Настраиваемся долгий спуск в во-о-он ту долину, что виднеется впереди.

Тропинка, кажется, куда-то делась. Вот тут можно было бы задуматься о том, куда ушёл этот проспект.

Впрочем, пока что и без неё идётся хорошо.

А кто-то во всех смыслах выше этих наших тропинок.

Река Дукдон, кстати.

Начинается каньон. Сейчас нам будет весело.

Как это часто бывает, всё самое интересное за кадром. А начался у нас буреломинг с элементами балета. И чумоданинг с примесями вагонинга заодно. Вот чего мне не хватало в этом походе. Лес в каньоне  — что может быть чудеснее? Разве что, аналогичное под дождём. Но об этом в других рассказах.

Приходится спешно вспоминать, как уворачиваться от веток, вслепую прыгать в траву, перебираться через бревна, причудливым образом застрявшие между камнями, одновременно переползая через щели между валунами. В общем, романтика. Кто не пробовал  — рекомендую. Желательно ещё при этом приговаривать «я люблю туризм».

Веселье грозит затянуться, ибо справа к нам всё ближе подбирается скала, а слева  — река. Сквозь грохот воды Олег что-то объясняет парням, и те уходят разведывать дальнейший путь. Честно говоря, в то, что мы идём верной дорогой, как-то уже совсем не верится  — кажется, что впереди река едва ли не вплотную подходит к скале, и нам там нечего делать. Обратно вверх лезть тем более не хочется. Впрочем, разведчики возвращаются за нами  — нашли, куда идти дальше. На другой берег. Тоже, видимо, решили, что тут больше нечего ловить.

Для переправы предлагается скромных размеров вагон. Продраться сквозь заросли местной растительности, забраться на камень и по острому гребню перейти (да кого я обманываю? в лучшем случае переползти) на тот берег. В объятия всё тех же кустов и деревьев. Прыжки на камень и с камня входят в обязательную программу развлечений и обжалованию не подлежат. Почувствовала себя Горлумом. Вот чего мне не хватало в этом походе... Впрочем, парни подстраховывали и придерживали на протяжении всей полосы препятствий. Кстати, с другого берега наблюдать за тем, как народ корячится над рекой, пытаясь удержаться за воздух, намного интереснее. Сейчас на камне Лена. Она, замерев в немыслимой позе и чудом сохраняя равновесие, почему-то возмущённо ворчит в ответ на предложение забрать у неё груз. А ведь от чистого сердца предлагают.

Начинаются джунгли.

Впереди видно начало самой весёлой части этого участка пути. Вон та скала в верхней части фотографии.

Вот мы там на камнях балерин из себя изображали, а на другом берегу была замечательная тропа.

Ещё с того берега заметили на ней чабанов со стадом. Они жестами и криками пытались объяснить нам, что мы немного не правы. Будто это не очевидно было.

Вид назад по ходу движения. Слева наш путь, справа  — та самая тропа.

Вообще-то непонятно, где было проще идти: этот, на вид, песочек, на самом деле  — весьма плотная штука. Путь обильно посыпан разнокалиберными камнями, постоянно норовящими выскользнуть из-под ног. Крутой уклон сразу в две стороны (к реке и то вверх, то вниз). Всё это превращало движение вперёд в смесь из упражнений «не подверни ногу» и «не скатись вниз». То ещё удовольствие, если честно. По такой тропе намного проще подниматься, но спускаться лучше уж по курумнику. Одно радовало: мы уже зашли в лес, и тормозить можно было об деревья.

Наконец, каньон закончился, и мы оказались в долине реки Каракуль. Увидели мост. Настоящий. На радостях зачем-то перешли на другой берег. Одумались. Вернулись обратно. Вот он  — минус цивилизации: если бы моста не было, мы бы десять раз подумали, прежде чем лезть в воду.

Если мне не изменяет память, очень необычный мост был: чумодан, застрявший меж скалистых берегов, и немного бревен, без которых, кажется, можно было бы и обойтись.

Впрочем, перекур мы устроили на другом берегу. Зря что ли переправлялись?

За ходку спустились на 200 метров и теперь находимся примерно на 2.5 км выше уровня моря. Первый привал этого дня, кстати, был на высоте 3200 метров (с места ночёвки поднялись метров на 100). Неплохо так сбросили высоту.

Некоторое время идём через лес вдоль Каракуля. Периодически встречаем коров. Женя замечает, что коровы в лесу смотрятся диковато. Сами коровы, впрочем, явно так не считают.

Тут уже и тропы не надо. Отвыкла я от теней деревьев, от крон над головой.

Рановато мы расслабились. Справа вновь подходят к нам скалы. Опять начинаются скачки по курумнику. Эй, я ещё не успела по такому соскучиться!

Кто говорил, что корова в лесу  — это очень необычно? Вот, полюбуйтесь: справа от нас очередная Бурёнка. И всё бы ничего, но стоит она метров на 15 выше нас. На осыпи. Внизу, прошу заметить, лес. А корова стоит на камнях. И её саму это, судя по всему, вообще ни сколько не удивляет. Невозмутимо глядя на нас, жуёт что-то. Надеюсь, не камни.

И вновь мост. Как оказалось, по нему тоже не стоило переходить, но поняли мы это несколько позже.

Река то разливается, будто пытаясь замаскироваться под равнинную, то, зажатая между скалами, с оглушительным рёвом резко ныряет вниз.

Миша с Женей вслух представляют, как было бы здорово сплавиться по этой речке. Впрочем, увидев водопад, как-то резко передумывают.

Вот вы Каракуль не видите, а он есть.

Ещё как есть! Почему-то этот вид мне всё время напоминает что-то курортное. Быть может, из-за цветов.

Кстати, посмотрите налево. Видите тропу? А теперь посмотрите направо. Видите реку? Если не видите, то включите воображение. Она там, где проплешина в лесу.

Это Сарытаг. И Каракуль в него впадает. Именно так, а не наоборот. И идти нам нужно вниз по течению Сарытага, то есть, налево. Ещё раз посмотрите на тропу. А корова-то на том курумнике неспроста так странно на нас смотрела...

Впрочем, сейчас мы тоже идём по хорошо набитой тропе. Вниз. Вон к тому дереву, что в левом углу фотографии. Пока мы спускаемся, можете попробовать отгадать его породу.

С этого ракурса курортом вообще не пахнет.

Спустившись, решили, что пора пообедать. Соорудили костёр, поставили греться воду и ускакали купаться.
Это сверху Каракуль выглядит неторопливым. Стоит опустить ногу в эту речку, та мигом смоет все иллюзии на сей счёт. Если не повезёт, то вместе с легкомысленным обладателем ноги.

Женя катается: прыгает в воду и тут же пытается из неё выбраться. Пока выбирается, успевает уплыть довольно-таки далеко. Ситуация осложняется тем, что берег весьма крутой и с готовностью осыпается под ногами. Я тоже хочу покататься, но сомневаюсь в том, что мужикам понравится меня вылавливать, поэтому обхожусь без прыжков в центр протоки  — ныряю поближе к берегу. Можно, конечно, и вплавь добраться до Искандеркуля, но я как-то лучше уж пешком.

Кашеварят сегодня Олег с Алиной, так что можно расслабиться в тени дерева.

А дерево оказалось берёзой. Вот уж чего я никак не ожидала. Кусочек родины.

Олег дежурит лежа и изучает карту с закрытыми глазами. Говорит, что суп уже почти готов, а карту он и так видит. Намекаем ему, что мог бы и не храпеть.

Саша, удобно устроившись на рюкзаке, открывает маникюрный салон. Тщательная обработка ногтей настолько сильно контрастирует с двухнедельной щетиной, что мы перестаём подкалывать спящего Олега, и переключаемся на Саню. Вдоволь наслушавшись наших попыток поупражняться в изящной словесности, он с невообразимым достоинством напоминает нам, что ещё Пушкин говорил: «Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей», чем только усиливает контраст и продляет дружный смех. Это сложно передать, но Саша  — будто анекдот ходячий, причём чаще с тонким, изящным подтекстом. Какое-то эстетическое удовольствие всякий раз от его шуточек.

Разбудили Олега, рассказали ему, что он всё проспал, в том числе и обед. В последнее он почему-то не поверил.
Пока обедали, увидели неподалёку от нас чабанов. Вспомнили, что мы в Таджикистане, и вообще «в горах девушка должна выглядеть так, чтобы, если у местного будет выбор между ней и бараном, он выбрал барана». Женская часть группы по-быстрому влезла в штаны и анораки, попытавшись замаскироваться под ослиц. От пастухов узнали, что там, где мы думали пройти, моста нет. И не было никогда. На картах есть? Ошибка это. В отчетах группы пишут, что переходили по этому мосту? Тоже ошибаются.

Олег им не очень-то верит, но всё равно решает предварительно отправить парней в разведку. Вызываются Женя с Мишей. Вспоминаем, что у нас есть рации, и отдаём одну им. Вместе с навигатором. Предполагаемый мост в паре километров от нас. Через некоторое время рация начинает возмущённо попискивать  — это наши разведчики пытаются выйти на связь. Не помню уж какие проблемы были, но друг друга мы поняли далеко не с первого раза. Кажется, эти рации плохо отнеслись к скалистой местности. Наконец, в ответ на «Моста нет, возвращаемся домой. Как поняли?», Саша утвердительно произнёс в рацию: «Моста нет. Возвращаетесь домой. Как поняли?». Ну что вот за человек, а?

Через некоторое время где-то неподалеку дружно залаяли собаки. Рация начала жалобно верещать что-то на тему: «Тут собаки. Нас окружили». Связной подтвердил, что собак мы слышим. Кажется, что-то посоветовал. Лай затих. Вскоре и парни вернулись. Рассказали, как от собак отбивались (кто с дерева, кто с земли), и что моста нет и никогда не было  — никаких дорог нет там, где он обозначен. Вообще никаких следов. Прелестно. Через Караукуль так просто не перейти  — придётся натягивать переправу, времени на это потратим немало. А где у нас ближайший мост? Правильно  — в паре километров отсюда, метров на 100 выше. Ох, не зря Бурёнка так укоризненно на нас смотрела...

Кто бы знал, как не хочется ползти обратно наверх! Ведь уже казалось, что не будет больше таких подъёмов, что вчера был последний. Так нет же. Знакомая тропа, знакомый мост, знакомая осыпь... Корова только куда-то ушла. С того берега эта тропинка выглядела издевательской. Выглядела она так, будто пройти по ней смогут только горные козлы. Заминированность тропы показала, что коровы тоже бывают горными. Вот вам и «Милка».

Можно помахать «обеденной» поляне  — проходим мимо неё по другому берегу. Через Сарытаг тоже нарисован мост, он выведет нас на дорогу. На настоящую автомобильную дорогу. Но пока что мы идём по тропе. Навстречу нам идут местные дети. Кажется, в компании телят. Кто кого выгуливает  — непонятно. Пробежав мимо, они возвращаются, и как-бы невзначай присоединяются к нам. С таким сопровождением мы выходим из леса и приближаемся к кишлаку.

Это у них что-то вроде дач: люди живут тут всё лето, пасут скот и т. д. А зимой перебираются в тёплые дома.

Мост. И дорога. И машина за кадром. Жигули, кстати.

По дороге выходим в посёлок Сарытаг. В нём нередко возникало ощущение, что мы случайно забрели куда-то в в прошлое. Впрочем, оно мгновенно рассеивалось, вслед за взглядом натыкаясь на вполне современные дома. Присев на обочине, разговорились с местным, работающим на поле. Он рассказал нам, что до озера ещё несколько километров, что вдоль озера идёт дорога, и поэтому стоять там негде, кроме как на базе, которая находится на противоположном берегу. Предложил остановиться в его гостевом доме.

Шашлык и баня  — это, конечно, очень заманчиво, но мы хотим на озеро. Так ведь на озеро, говорит, можно и машину заказать. Вон, немцы так и сделали  — съездили на озеро днём, а ночевать вернулись сюда. Уточняем, сколько немцев тех. Четверо, говорит  — двое мужчин, двое женщин. Неужто это наши старые знакомые? Интересуемся, дома ли они. «Нет,  — говорит  — на озеро ушли». Ну, тем лучше  — там и встретимся.

Всё же, идём к гостевому дому. Народу там полно. Пока Олег отбивается от предложения попить чай (осознавая, что там мы и останемся после этого), Лена достает помаду. И идёт она по рукам (преимущественно, по мужским), с комментариями вроде: «Если это наши немцы, я их расцелую!». Тем временем на дороге показываются четыре подозрительно знакомых фигуры. Наши! Ну точно, наши! Подхватив рюкзаки и спешно попрощавшись с местными жителями, едва ли не бежим навстречу этой четвёрке. Нас, похоже, тоже издалека узнали  — вон как улыбаются.
Будто старых друзей встретили. Наперебой расспрашивали друг друга о том, что было после расставания, обменивались впечатлениями и новостями на смеси двух языков. Нам рассказали, как, поднимаясь на Чимтаргу по нашим следам, они удивлялись тому, что мы на этот перевал с рюкзаками залезли. Мы и сами удивлялись.

Поведали, что нашли и прочитали нашу перевальную записку, но не знали, что с ней делать, и поэтому просто написали на обратной стороне свою записку и оставили там. Такого послания следующая за нами группа явно не ожидает.

Мы впечатлились тем, как нескоро они будут дома: выезжают завтра часов в 10 утра, ещё денёк обитают, кажется, в Худжанде, потом через Москву в Германию, и ещё несколько часов на машинах до Дрездена. Долго бы ещё разговаривали, наверное, но нам до озера ещё несколько километров идти, а расслабиться уже давно хочется. Тепло прощаемся, обещая друг другу выйти на связь.

Судя по карте и по рассказам местных, впереди всего один плавный подъем, а за ним длинный спуск серпантином. Мы уже снова на левом берегу Сарытага. По тому берегу тоже идёт дорога, но там такой лютый серпантин, что на карте он выглядит будто след от ручки, расписываемой очень неуравновешенным человеком. Дорога же, по которой идём мы, поворачивает лишь несколько раз, что куда более привлекательно для пешехода.

Кажется, это вид назад по ходу движения.

Кусок серпантина. Впереди только спуск.

Спуск-спуск-спуск... Да когда же он закончится-то? Впрочем, пока что есть время ещё раз посмотреть по сторонам.

Порой мне кажется, что такая вот дорога  — это то, что непременно должно быть в каждом походе. Именно в конце него: вначале хочется поскорее в бой, хочется чего-то нового и необычного вокруг, и вообще не вдохновляет перспектива тащиться с тяжеленным рюкзаком по унылой широкой дороге, на которой ещё и от машин уворачиваться приходится. Забуриться бы в какие-нибудь дебри, в тишину. Али мы не в походе?

В последний же день отношение к дороге совершенно иное. Существенно полегчавший рюкзак за спиной почти не замечается, а привыкшие к ходьбе ноги выбирают путь без какого-либо участия мозга. Зато позади много насыщенных впечатлениями дней. И уже привычные, немного родные пейзажи. Дорога даёт возможность попрощаться с районом, попрощаться с теми, с кем прожил эти дни, каждый из которых считается хорошо если по двойному тарифу.
А иные дни и вовсе за неделю идут.

Попрощаться  — потому, что каким бы ни был следующий поход, такая же компания уже не соберётся. И даже если случится когда-нибудь встреча с теми же участниками, это будет что-то совершенно другое. Дорога  — это ещё и возможность поговорить. Разговоры у костра, всё же, отличаются от оных на ходу, а на маршруте как-то туго с разговорами во время движения. Разве что, переброситься несколькими фразами. А тут удобно  — можно идти рядом, да и ощущение близкого отдыха расслабляет.

Идём-то мы хорошо, весело. Но где, в конце-то концов, озеро? Как-то уже хочется приземлиться. Кажется, вон за теми деревьями. И действительно, пройдя через небольшой лес, мы оказываемся неподалёку от резиденции местного президента. Для простых смертных тут есть парк. Остальное за забором.

Оттуда мы пришли

Кто знает, что это такое? Летняя пещера снежного человека что ли?

Вода! Побросав рюкзаки, идём полоскаться.

Чуть ли не цветущая вода, какой-то мусор на берегу (здравствуй, цивилизация, я соскучилась), комары (ещё сильнее соскучилась). И это Жемчужина Таджикистана? Ну и ну... А на что мы тогда смотрели предыдущие две недели? Непонятно...

Издалека посмотришь  — вроде, горное озеро. А вблизи как-то не очень вдохновляет.

На карте обозначены два реки, впадающих в Искандеркуль с этой стороны. Планировали встать возле одной из них, отойдя немного от дороги, идущей вдоль половины берега. Наивные какие. Нам же русским языком сказали: негде тут стоять. Ну вот совсем негде. Первая речка на повороте. Между озером и дорогой крутой склон и густро растущие кусты. За дорогой  — ещё более крутой склон. Похоже, мы идём на базу  — вон она, на противоположном берегу. Зелень, её окружающую, издалека видно. Выглядит оно привлекательно, но идти уже совсем не хочется  — и так уже больше 20 км прошли за день. В толпу народу тоже лезть не хочется. Но что делать-то? Шагаем в сторону базы.

Стоп. А это что за домик? Как раз там, где обозначена вторая речка. Тут можно переночевать. Вон место под палатки, есть газовая плита, питьевая вода, спуск к озеру. Что нам ещё нужно? Остаёмся!

Точно ж... Нам нужно было мясо. А его-то тут и нет. Закончилось. Ну как так, а? Вообще продукты закончились. Хотя кое-что, всё же, есть и хозяин предлагает сварганить плов. Ну какой же плов без мяса? Впрочем, я бы лучше его поела, ибо иначе у нас на ужин будут всё те же макароны, и вообще, мне интересно попробовать рис, приготовленный человеком, 10 лет проработавшим поваром в Кольцово. Ну вот как так получилось, что мы именно к нему пришли?

Но Олег отказывается. Жаль. Внезапно оказывается, мы дежурные на сегодняшний ужин. Эй, ну почему не рис-то?!
Пока готовятся макароны, а на улице ещё не похолодало, можно, наконец, искупнуться.

Видно, что нам тепло, да? Особенно Алине.

Одна радость: заход в воду резкий и безболезненный. Впрочем, чего это я ворчу? В какой только воде не купались. Но это же Искандеркуль! Знала бы, что тут так  — ещё раз в Большом Алло искупалась бы, несмотря на холодный ветер.

Зато ужинаем мы над водой. Чайхана как бы нависает над озером. Необычно. На заднем плане видно наши палатки и дорогу за забором.

Хозяин угостил нас лавашом и арбузом. Когда готовили макароны, пытались найти остатки сыра, чтобы нарезать его в макароны. Не нашли. Угадайте, когда его-таки обнаружили? Конечно же, на следующий день. Спросили у хозяина, не против ли он, если мы посидим тут с гитарой. Не против. Притаскиваем спальники (комары, заразы) и устраиваемся на платформе, где ужинали  — можно лежать и смотреть вниз, на воду.

Оказывается, свет тут включается-выключается путём вкручивания или выкручивания лампочки. Выключаем. Из-за горы начинает выкатываться луна. Отправляем Серёгу за фотоаппаратом, просим попробовать заснять на камеру появление луны.

Несколько раз за песню отрубившись, всё же, уползла в палатку.

За сегодня прошли то ли 23, то ли 25 км. Сбросили километр высоты (местами два раза сбросили), ночуем на 2.1 км выше уровня моря. Завтра в 12 часов за нами приедут машины.

День пятнадцатый, он же шестнадцатый, финальный. Худжанд-Екатеринбург

К оглавлению

Разбудили меня в 6:45 воплем «завтрак готов!». И кто там говорил, что Лена с Женей вечно просыпают свое дежурство и поднимают группу позже, чем планировалось? В этот раз они даже раньше управились. У нас могло бы быть ещё 15 минут здорового крепкого сна! Так нет же... Из-за регулярных утренних развлечений с горелкой подъёмы раньше запланированного времени вообще были редкостью. Впрочем, эту парочку горелка вообще не беспокоила — они, напоминаю, умудрялись всякий раз попадать на дежурства с костром. Но чего это я разворчалась? На завтрак, между прочим, кашка из рисовых хлопьев (естественно, молочная) — вкуснотища

Утренние сборы.

Первая ходка была довольно-таки весёлой — продирались через лес, траверсируя крутой склон.

Впрочем, лес быстро закончился. Не скажу, что я расстроилась.

Урочище Обибарык и вправду красивое.

Тут даже бревно, использующееся как мостик через реку есть. Цивилизация, однако. Вот только с гуриями Саша с Олегом что-то там напутали. Зато бараны тут регулярно прогуливаются, но не настолько мы одичали за эти тринадцать дней, чтобы перепутать одно с другим.

Привал. Обзываем пейзажи крякнутой виндой. До лицензионной не дотягивает, ибо многовато камней и приветов от баранов под ногами.

Вид назад походу движения.

А это, соответственно, вперёд.

Как-то уютнее там, откуда мы пришли. Ну, так часто бывает.

Обед всего через две ходки. Неслыханно рано, конечно, но дальше дров не будет, а перекусов у нас больше нет. Только обеды, которые хорошо бы приготовить перед употреблением: желающих жевать сухое мясо в прикуску с заправкой для супа у нас нет. С керосином всё так же беда, как ни странно.

Обнаруживаем, что у нас восемь мешочков орехов, каждый из которых рассчитан на день карманного питания для всей группы. Очень интересно. А дежурным и в этом повезло: не нужно делить орешки — как раз каждому из восьмерых участников по мешочку. И нет, мы не лопнем. Хотя, заедая суп орехами, кто-то замечает, что фраза «умер в походе от обжорства» в таких условиях может стать не такой уж бредовой, как кажется на первый взгляд.

Суп ещё не готов, а с хребта, который нам отсюда хорошо виден, сыпет уже в четвёртый раз. Оп, пятый. Откуда что берётся? Как хорошо, что нам не туда — путь на Дукдон лежит вдоль этого гребня, на солидном расстоянии от него.

Миша опять пытается загорать. На сей раз кто-то замечает, что две из трех полос, символизирующих российский флаг, на нём уже есть — осталось как-нибудь организовать третью, синюю. Потенциальный ходячий флаг с ещё большим усердием пытается сравнять цвет двух имеющихся на нём полосок.

На обеденной полянке тоже есть «кактусы». Граждане, смотрите, куда садитесь — не очень-то приятно будет занозы выковыривать.

Традиционное в этом походе время на послеобеденный отдых, и снова в путь. Потихоньку ползём на перевал. А на хребте, вдоль которого мы идём, между прочим, до сих пор камнепады гремят. Часа полтора уже. Видимо, где-то наверху два таджика с лопатами развлекаются — должны же мы ощутить суровость местных гор.

Вышли на активно тающий ледник.

Кажется, почти поднялись, вон там уже перевал. Но нет... Не верьте глазам своим, перевал за поворотом. Подъём затяжной, но совершенно не сложный.

Вот странно: самый простой перевал на маршруте, но именно на нём единственный за поход потрескавшийся ледник. Подъём не крутой, поэтому кошки надевать лениво. Кто как, а я на участках голого льда резко начинаю любить вмёрзшие в него камни. Впрочем, все вокруг так же неестественно корячатся, пытаясь хоть краем подошвы встать на что-то шершавое. Балет на льду никого особо не вдохновил, да и трещин становится всё больше. Уходим на морену.

Спасительница наша.

По ней подходим под короткий снежный подъём на перевал. А там... Я не говорила вам, что через Дукдон гоняют стада? Впрочем, до этого момента я не придавала значения сему факту, полагая, что интересен он лишь тем, что свидетельствует о простоте перевала. Как оказалось, зря.

Издалека выглядит вполне безобидно.

Судя по количеству чёрных точек на снегу, последнее стадо прошло тут вчера. И судя по градиенту цвета, участок крутого подъёма животных ни разу не вдохновил.

Олег предлагает надеть кошки. Активно протестуем. Ищите дураков. Он подозрительно быстро сдаётся, предлагает хотя бы ледорубы достать тем, кто идёт с палками, чтобы все могли зарубиться при падении. Желающих падать лицом вниз (что неизбежно при зарубании) в чёрный снег ещё меньше, чем любителей мыть кошки. Каждый уверен, что уж тут-то он точно не упадёт. И действительно, поднялись быстро и без проблем. Вот что делает мощный стимул не падать в сочетании с опытом, накопленным за поход.

Конечно же, без проблем подняться на перевал можно было лишь по одному пути.

Видимо, не все барашки дошли до пункта назначения...

Как часто бывает, на самом перевале снега нет — сдувает.

Олег оставляет записку.

Вид с перевала.

На перевале любители ледорубов находят относительно чистый снег и тщательно чистят ту часть инструмента, которую втыкали в склон на подъёме, приговаривая, что у них, в отличие от идущих с палками, пострадала рабочая поверхность снаряжения. Парни пытаются поохотиться с ледорубами на куропаток. Оценивать серьёзность намерений новоявленных охотников птицы не захотели и спешно скрылись в камнях.

Миша куропаток увидел?

Высота перевальной точки — 3810 м.

Впереди короткий участок крутого спуска и долгая, почти пологая чёрная дорога. По пути натыкаемся на фрагменты недошедших баранов. Саша рассказывает, как из какого-то похода привез домой рога, почти как вон те. В ответ на наши ехидные смешки, уточняет, что тогда ещё не был женат. Ну вот, а мы-то думали...

Весь ледник в трещинах, поэтому самое безопасное — идти по чёрной дороге. Хм, зато скользит хорошо... Вниз летим как на лыжах. Дойдя до камней, устраиваем перекур. Парни собирают все бутылки и уходят за водой к ручьям в стороне от дороги. Олег облюбовал большой камень неподалёку от места привала. Так и просится на тот камушек надпись «М|Ж». И где, вы думаете, он пошёл мыть руки? В ручейке, стекающем с ледника где-то в районе нашего пути. Судя по смеху группы, не только я оценила логичность этого действия. Да-да, нам бы только над руководом посмеяться, злыдням.

Но трещинами и следами баранов список препятствий на перевале не ограничивался. Дальше нам пришлось перепрыгивать несколько селей. То ещё удовольствие, скажу я вам. Хорошо хоть, они неширокими были, эти неторопливые густые глиняные потоки. В них тоже наступать, и, тем более, падать совершенно не хотелось.

Ещё один крутой участок спуска, и ровная поляна. Опять винда! И опять ломанная. Ну что ж такое-то? Кругом подставы.

Справа виднеется огромная древняя морена, преграждающая реке путь и вынуждающая её уйти под землю.После такой фильтрации воду можно пить без опаски.

Неподалёку от нас носятся сурки. Народ вслух мечтает о шашлыке на ледорубах, палках и ледобурах, но на сурков охотиться не порывается.

Почти по всей фотографии снизу проходит морена. Оцените масштаб.

А рядом зелень и уют...

Мише явно обилие кислорода голову вскружило — вон как скачет по тропинке вприпрыжку. Смотрится чудно? рюкзак, существенно полегчавший за поход, визуально почти не уменьшился. А Миша-то, как ни странно, больше не стал. И несётся по каменистой тропинке, легко перелетая через препятствия, большой рюкзак на ножках. И распевает что-то Мишкиным голосом.

Остановились на поляне, на которой, видимо, ночевало стадо — больше негде было. На другом берегу, как доложил вернувшийся с разведки руководитель, оказалось не лучше.

Вид с поляны.

Место ночёвки.

Олег отказывается ставить палатку на нечищенную площадку. Вспоминает, как когда-то разбил лагерь в темноте, утром проснулся на облюбованном коровами поле. Запах, говорит, надолго въелся. Не найдя понимания у нас, добывает где-то подобие метёлки, и изображает из себя дворника. Картинка дня: руководитель подметает дерьмо. Алина, сочувственно глядя на увлечённо орудующего метлой мужа, замечает: «Главное, чтобы работа была по душе». Саша пытается запечатлеть процесс.

Кажется, я доехидничалась — Олег, воспользовавшись властью руководителя, передал свою миссию мне. Вместе с метлой. Откуда-то снова появился Саня с айфоном. Была мысль запустить инвентарём в него.

Не успела сделать вид, что я тут ни при чём.

Всю вторую половину дня большая часть шуток сводится к одной теме. Как сказал Женя, перевал сколько часов назад прошли, а осадочек-то остался. Я бы сказала, следы тоже остались. Впрочем, это как-то не напрягает. Но отчего бы не посмеяться?

В промежутке между событиями «палатка стоит и спальное место готово» и «ужин готов», устраиваюсь неподалёку от кухни с блокнотом. Миша: «Катюх, почитай, что пишешь? Я там скотина хоть?». Отнекиваюсь. Саша подхватывает: «А сама записывает: „Скотина редкостная — всё продумала.“»

Совсем уже вечером пришли к нам 6 ишаков. Невозмутимо паслись рядом с маленькой палаткой. Обитатели её забеспокоились, ибо кто знает, что на уме у этих ослов — вдруг они перепутают зелёную палатку со съедобной зеленью. Нам осталось лишь пожелать им спокойной ночи. Не ишакам, конечно.

Наши гости уже присматриваются к палатке.

Кстати, обратите внимание на большой камень. Тот, что правее. Вечером база была возле него. Кто, исходя из лейтмотива этого дня, догадается, что помешало нам позавтракать на этом же месте? Ответ, как говорится, в следующей серии.

А нас завтра ждут километров 25 пути. Из них 19 — по дороге. За сегодня проскакали километров 15. 900 метров вверх и 700 вниз. Ночуем на высоте 3100 м.

День четырнадцатый, разнообразный. Выход к Искандеркулю