Приэльбрусье и Эльбрус. День девятый. Днёвка на поляне Азау
Чётко выраженного подъёма на сей раз не было, однако к восьми все уже повылезали из палаток. То ли привычка сработала, то ли неожиданная гостья сон спугнула.
В появлении человека, удивившегося группе туристов, обосновавшихся на заднем дворе учебно-научной базы, ничего странного не было: мы ещё вчера его ждали. Но ждали-то пресловутого дядю Мишу, а пришла какая-то женщина. «А он, — говорит, — в Ставрополье». Разрешила нам остаться, только просила по территории не шастать, чтобы местным на глаза не показываться. Ну а просто так, мол, к нам никто не зайдёт — никому особо этот закуток не нужен.
Оно и видно: выглядит он весьма запущенным. Один только полуразвалившийся автобус под сосной чего стоит (чего вот стоит там, весь такой забытый?). Да и беседка кажется давно брошенной в состоянии «ещё чуть-чуть и будет готова». Зато тут чисто и безлюдно. А у реки толпы гуляющих и полно мусора. Так себе соседство было бы. А тут мы теперь относительно легально обитаем.
Позавтракав, начали потихоньку разбредаться по поляне. Возле неприметной калитки, через которую мы выходили с территории в большой мир, поймала нас та женщина ещё раз. Предупредила, чтобы сидели тихо, ибо внезапно нагрянуло начальство. Оному она про нас ничего не сказала, и ежели возникнут вопросы, надобно нам прикинуться мимо проходящми. Дескать, ничего не знаем, забрели случайно — на площади нас сюда отправили, — хулиганить не будем и можно мы останемся?
На сегодня программа минимум для всех: помыться-постираться и собраться перед перемещением в базовый лагерь под Приютом одиннадцати. Перспектива стирки ручками в ледяной воде и понимание, что за холодную ночь, сдобренную утренней росой, ничего кроме штанов-футболок-носков не высохнет (и те, вполне вероятно, придётся сушить на себе), удивительным образом действует на одежду. Одним своим видом она переводит более крупные вещи вроде ветрозащиты или тёплой поларки в разряд чистых, стирке не подлежащих.
Сегодня же была возможность расслабиться и разгуляться: 100 рублей за одну порцию вещей, отправленную в машинку и солнечный день, обещавший покинуть нас только вечером, позволяли. Ну мы и разошлись. В гостинице, видимо, не ожидали, что наши две кучи одежды будут выглядеть столь внушительно, и быстренько передоговорились на 200 рублей за закладку. А мы ведь заранее уточнили ограничение на загрузку машинки. И даже не выбрались за него. Всего-то килограмм 15 барахла. Кстати, интересно, насколько легче оно стало после стирки и окончательного высыхания, когда смылись пыль дорог и следы трудов?
Пока наша одежда самостоятельно делалась чистой, мы по очереди уходили через лесок до гостиницы — в гости к душу. Кавказское солнце на сей раз было особенно убедительно в своих стараниях поджарить нас: сгорел даже Луизин нос, от природы смуглый. Чего уж говорить о лицах остальных. Так вот к чему я это? Друг друга-то мы видели, а вот себя — не особо. А в душе том было зеркало. Большое. И какой-то незнакомый мне краснокожий (или краснорожий?) человек подозрительного вида. У нас с ним было время пообщаться и стать ближе: привести то, что смотрело на меня из зеркала, к тому, что я ожидала в нём увидеть. Часть загара при этом традиционно куда-то смылась.
В кафе свежевымытых нас угощали чаем с вареньем из шишек. Я давненько уж на него посматривала, опасаясь брать. Попробовала, чуть не слиплась и поняла, что опасения мои были вполне справедливыми. А Луизе, кажется, понравилось. Там же всех угощали в меру шустрым вай-фаем и электричеством. И новостями с телевидения. Без последнего, впрочем, можно было бы обойтись: ничего там хорошего не было. Пожары, происшествия, какая-то очередная политика... Всё-таки здорово порой совсем отключаться от этого.
В третий раз к нам на огонёк заглянула всё та же женщина. Я даже должности её не знаю или ещё какого обозначения. Неудобно как-то. Ладно, пусть и остаётся «той женщиной» — всё равно это был последний её визит.
Спросила, кто у нас старший. А мы же так просто ответить на этот вопрос не можем, у нас же по ситуации. Запросили уточнение: «А Вы с какой целью интересуетесь?». Оказалось, наше проникновение всё-таки заметили: рабочие кабель тянули там, откуда замечательно видны две яркие палатки. И теперь нужен человек, который от имени группы пойдёт договариваться об ещё одной ночёвке, не подставив дядю Мишу с его, видимо, маленьким бизнесом.
Кто у нас старший в этом случае? Конечно, Саша: и выглядит солиднее остальных, и юрист у нас именно он. Тот, по пути сняв бандану, преращавшую его в немного одичавшего туриста, провел успешные переговоры. Начальник оказался вполне адекватным человеком, и о нас был, видимо, сходного мнения. Осада закончилась: нам разрешили отстаться. Естественно, совершенно бесплатно. Вот Шамиль-то обрадуется.
К середине дня все успели преобразиться. Даже первая партия вещей уже подсохла. Устроившись в беседке, мы не торопясь обедали. Сегодня нас радовал салат из свежих овощей в компании солянки. К ним присоединился арбуз. И да, мы не лопнули.
Где-то на середине арбуза в гости пожаловал Шамиль. Поначалу он сделал вид, что искренне озабочен нашей судьбой, но вышел из роли, услышав, продолжение (оно же, видимо, окончание) истории про то, как мы тут обосновались. Ожидая именно такой реакции, мы дружно прикинулись дурочками, чтобы продлить себе удовольствие: пригласили порадоваться за нас, радушно угостили арбузом. И совершенно не удивились скорому его уходу. И готовы были поспорить, что больше он с нами не заговорит. Вот только спорить было не с кем...
Весь день мы усиленно отдыхали. Гуляли по поляне и окрестностям: к подъёмнику, к сувенирной лавке (сейчас только глянуть, покупать что-то проще уже после спуска), к реке, к водопаду неподалёку... Или потихоньку перебирали вещи, отделяя то, что можно оставить внизу, ибо на Эльбрусе оно не понадобится.
Кто-то заменил синтепоновую жилетку на пуховку, до сей поры лежавшую в закладке. Кто-то оставил всякую мелочёвку вроде использованных батареек и описаний пройденных перевалов, больше не нужную, но болтающуюся в рюкзаке. Скальное снаряжение тоже собиралось перекантоваться внизу, осознавая свою бесполезность в осташиеся дни похода. Зато пара книжек и читалка однозначно собирались наверх, ибо намечался у нас ещё как минимум один день отдыха, подразумевающий отлёживание боков в палатке с перерывами на еду.
Кстати, о еде. Часов в семь вечера мы вновь отправились всё в то же кафе. В лагере добровольно остался Данил. Луиза подумывала об этом же, но поверив в то, что человеку с гитарой и одному скучно не будет, тоже ушла с нами. Там нас ждал объявленный любимым стол (единственный вмещающий всю группу), уже распробованный чай и всё так же вещающий что-то нерадостное телевизор.
«Домой» мы возвращались по темноте. Какие-то девицы из кустов со смехом спросили у нас пароль, ответил им кто-то из парней, басом. Те резко притихли. В лагере тихонько играл что-то Данил и всё было уже какое-то родное. Наверное, вторая ночёвка на том же месте сказывалась. Завтра у нас подъём к Приюту одиннадцати. Почти на два километра вверх, то есть. Частично на подъёмнике, остальное ножками. Не особо обширная культурная программа, так что, раннего подъёма можно не опасаться.