К оглавлению

Ещё с вечера заметили мы кучу щебня, базирующуюся примерно в нужной стороне, и нарекли её перевалом.

Аня размахивала фотографией из описания оного и пыталась убедить общественность в том, что перевал — это вон та стеночка с россыпями. Один в один как на фотографии же.

Расслабленная сытным ужином и приятными пейзажами в противоположной от предполагаемого перевала стороне общественность вяло отмахивалась от гласа разума. Осознав бесполезность увещеваний, Аня перешла в режим экономии нервов, отложив мысли о весёлости предстоящего подъёма до утра.

Утро решило не оригинальничать и пришло к нам в шесть часов, явившись в компании вчерашних зверюшек. Впрочем, те и без него справились, подобравшись к лагерю ещё ночью. То ли знакомиться пришли, то ли просто разведку местности проводили. Судя по утренним рассказам обитателей второй палатки, именно вокруг оной сосредоточилась основная движуха — всю ночь неожиданные гости бродили вокруг неё, шумно дыша, периодически убегая и снова возвращаясь.

Что при этом творилось в рогатых головах исследователей, придумайте сами. В связи с этим мы ещё раз оценили грамотность установки командирской палатки: овцебыки её то ли не заметили, то ли на потом оставили, и ночное шоу нас никак не коснулось.

Вот такие они — медведи, пасущиеся стадами.

К утру наши новые знакомые отошли от лагеря, явно опасаясь мести за вчерашний обман зрения.

К завтраку на сей раз полагалось какао, сдобренное некоторой порцией горной свежести. Свежесть вела себя безобидно — с неба не сыпалась и под ногами не хлюпала, — но, пробираясь сквозь несколько слоёв одежды, она вызывала приступ заочной нежности к ещё не проснувшемуся солнышку.

Перевал выглядел всего лишь нагромождением камней, а посему уважения не внушал. Однако, его описание напоминало, что по ту сторону хребта притаился ледник. Это, кстати, можно считать очередным приветом тем, кто на маршрут нас выпускал: на Ирикчат с его незарастающей тропой по леднику, дескать, ребята, не суйтесь, а Адылсу с весьма мутным описанием вам в качестве сектора «приз».

Прогулка по леднику обычно подразумевает системы, верёвки и прочее железо. Разбираться со всем этим на перевальном ветродуе — удовольствие ниже среднего, поэтому мы максимально подготовились к выходу на лёд ещё в лагере: разобрали общественное снаряжение, переложили поближе кошки и сразу надели системы. Самоощущались мы при этом донельзя глупо, и пресловутая куча щебня, издевательски маячившая вдалеке, нас в сём чувстве всячески поддерживала: подготовка к перевалу явно не соответствовала уровню оного.

Лёха в новогоднюю ёлочку играет.

И каски, да. На перевал всё же идём.

Не поверив в согревательные свойства подъёма под рюкзаками, многие вышли из лагеря тепло одетыми. Минут через десять они вполне ожидаемо вскипятились и, разочаровавшись в своих убеждениях, затормозились чтобы раздеться. Поскольку было их немало, остальные тоже остановились. Первая ходка получилась на редкость укороченной.

Раз уж стихийно организовался привал, решили мы с картой свериться. И обнаружили замечательный факт: Анна Павловна-то вчера правду нам говорила. Не то что бы нас так удивил именно факт Аниной правоты, но оказавшаяся всё-таки нашим перевалом стеночка за ночь дружелюбнее не стала и ощутимо проигрывала той груде курумника, на которую мы собирались лезть ещё пару минут назад.

Военный совет. Справа — то, на что мы столь охотно купились. Данил же смотрит на настоящий перевал.

Аня своей правоте тоже не рада.

Ошибочность выбранного пути стала очевидной уже для всех. Причём, на пути к лже-перевалу мы столь сильно забрали вправо, что уйти в нужную сторону без потери высоты смогли бы теперь лишь по воздуху. Вариант «вернуться назад и подняться снова в нужную сторону» показался нам слишком банальным и не особо привлекательным: кто же возвращается прямо так поутру? Пошли срезать.

Казалось бы, уж сколько раз твердили миру, что на местности геометрия ни разу не Евклидова и кратчайшее расстояние между двумя точками — отнюдь не всегда прямая. Но мы же легких путей не ищем, мы решили сохранить иллюзию приближения к перевалу и пошли по диагонали. Вскоре курумник стал весьма жизнерадостным и перестал изображать из себя неподвижные камни. Но теперь возвращаться (то есть подниматься, спускаться и опять подниматься) хотелось ещё меньше, и мы упрямо шагали по ставшему ощутимо подвижнее склону.

Ни следа вчерашней облачной перины.

Глас разума, который должен был напомнить про наверняка имеющуюся тут тропу, на сей раз промолчал, и поднимались мы в лоб.

Тропу нарисуйте сами.

Упражнение на внимательность: найдите Лёшу. В качестве подсказки напоминаю, что на нём голубая каска.

Композиция «я люблю горный туризм».

Да-да, наш перевал именно там.

Продолжаем утреннюю зарядку. Склон средней подвижности и такой же паршивости.

Зато площадки для привалов в наличии имеются.

Основное веселье впереди.
А пока что ещё один привал.

Очередной обман зрения: тут отнюдь не так горизонтально, как кажется.

Гуляем.

Зарядка для шеи: мысленно поверните фото на правильный угол.

Подсказка к загадке

Походка горная плясовая.

Вождь.

Наслаждаемся подъёмом.

Весьма приятный участок оного.

Мы заколебались и ушли левее — там как-то поприятнее было.

Конгломерат коварно скользит, зацепиться не за что. Уж лучше сыпуха.

На жёрдочке.

А где-то на заднем плане перевал. Именно «где-то».

Оказавшись перед участком неприлично подвижной сыпухи и вспомнив про наличие верёвок а также прочих атрибутов горных туристов, решили мы, что нечего добру пропадать.

Быть может, если бы сняряга до сих пор в рюкзаках лежала, мы бы поленились её доставать и проскочили бы как-нибудь так. Находясь же в боевой готовности, она всю дорогу негромким позвякиванием активно просилась в дело.

Наверное, это и к лучшему, ибо смутивший нас участок отличался редкостной подвижностью, и уже первый прошедший там соскреб ощутимую часть того, за что цепляться можно было. Этак каждому следующему было бы там всё грустнее. А что верёвок на перевалах 1Б не положено, так это вы тем рассказывайте, кто по нормальному пути на Адылсу поднимался. Мы же на сей раз решили выпендриться и пошли совсем уж своим путём. Его почему-то забыли для нас описать и классифицировать.

И вновь немного разомнём шею.

Тот участок, ради которого вся эта верёвочная канитель затевалась, едва видно — он у верхней границы фотографии и выглядит до безобразия безобидно.

Тут мы здорово замедлились: пока перила закрепим, пока пройдём по ней всей гурьбой. По очереди, естественно — несколько человек только на станциях собираться могут.

Станция за перегибом.

Как-то так она выглядит. Склон весьма безобидный, поэтому мы смелые.

Если первая провешанная верёвка была более-менее логичной, то остальные организовались больше по инерции. Ну а как иначе: отстегнуться от станции и пешком дальше идти, что ли? Это же не спортивно! Мы вошли во вкус и провешали аж четыре полтинника. Четыре раза закрепили условно пятидесятиметровую верёвку на склоне и всей группой воспользовались её услугами. Впрочем, к чему я тут логику помянула? Она уже давно капитулировала — с нами ей неуютно стало ещё утром.

Почти что пешая прогулка.

Скучно нам стало, понимаете ли.

Впрочем, по конгломерату ощутимо приятнее идти с верёвкой.

Тут тоже с опорой можно было и на бреющем полете идти, а так пришлось бы куда бережнее с подвижной сыпухой под ногами обращаться.

Очередная станция.

Изо всех сил делаю вид, что мне удобно — всё равно деваться некуда, ибо на станции и без меня тесно. И да, я пристрахована.

Аня почему-то думает, что я там прохлаждаюсь: сижу же. Вот махнуться бы с ней местами...

Чем дальше, тем логичнее выглядит верёвка — по парням, стоящим сбоку сие отчётливо видно. Впрочем, ежели развернуть фотографию до вертикальности Лёши, ситуация становится интереснее. И нет, он не над Данилом стоит и камнями его не закидает.

Зато перекуры стали намного чаще. Кажется, это было неплохо.

Последняя верёвка.

Лёшу, можно сказать, в горные туристы посвятили.

Наблюдательный пункт.

Тут уже верёвка совсем смешно выглядела бы.

Напоминаю, при этом мы всё так же лезли на перевал категории 1Б. Точнее, это мы так думали. В реальности же... Сашино «до перевала 60 метров» прозвучало вполне логично — должны же мы были когда-нибудь до него доползти.

Неожиданным стало уточнение «Что значит „куда“? Конечно, вниз!» Впрочем, кого я обманываю? Эта фраза идеально дополняла приключения сегодняшнего дня. Вполне ожидаемы были и изменения рельефа: по мере приближения к перевальной точке курумник становился всё менее подвижными, а скалы постепенно переставали крошиться от одного только взгляда.

Над седловиной перевала мы и вовсе почувствовали себя словно на Волчихе — камни там были гладкими и устойчивыми, будто по ним регулярно ползали толпы разномастных туристов. Стоит ли говорить, что глядя на главный пункт сегодняшней программы, нахально подмигивающий нам снизу, увидели мы ведущую к нему тропу?

Привал над перевалом.

Вчерашнее облако ползёт на насиженное место.

Пока группа собиралась, у меня организовалось время чтобы в блокноте почеркаться.

А теперь вниз — на перевал. Логика, кыш!

Прогулка по Волчихе.

По седловине будто катком прошлись — вместо подвижного курумника, регулярно затевавшего всяческие догонялки, там уютно расположились крупные плоские камни, украшенные лишайником, ненавязчиво напоминавшим о серъёзности намерений оных: эти явно тут давно лежат. Тропа выглядела родственницей седловины и тоже производила впечатления чего-то более надёжного, чем выбранный нами путь.

При наличии фантазии можно увидеть тропу.

Сегодня мы немного восходители.

Перевал сдался в 15:45. Финальным аккордом стала записка группы, три дня назад забравшейся сюда в полдень. А ведь утром разговоры были об ужине в кафешке. Кажется, кому-то из нас очень хотелось ещё одну ночёвку в горах.

Кстати, о еде. Шёл восьмой час ходового дня. Обед, по-хорошему, должен был состояться пару часов назад, но в это время мы были очень заняты: разгребали трудности, которые сами же себе организовали. Развлекались, то есть. До еды ли в такие моменты?

А сейчас уже поздно, ибо нормальная ночёвка всяко приоритетнее одного не состоявшегося обеда, а судя по пейзажу с той стороны, до таковой ещё идти и идти. Тем более, перевальную шоколадку никто не отменял. Она сегодня была даже с подружкой — видимо, за чуть не взятую вершину шоколад тоже полагался.

Вы только вглядитесь в восторг на наших лицах. В нём весь сегодняшний путь.

Начало спуска радовало не меньше, чем оставшийся позади подъём: крутоватая скала, заботливо усыпанная камнями. Зато тропа имелась. Впрочем, она довольно-таки быстро куда-то пропала, успев лишь вывести нас на участок ледника, спрятанный под мелким курумником. Это мы уже проходили — та ещё гадость. Вдоль скал кучковалась не менее противная сыпуха. Она же периодически летела сверху, желая, видимо, познакомиться с нами поближе.

Нас, однако, перспектива принять участие в краш-тесте касок ничуть не вдохновляла. Зато снизу приветливо подмигнул ледник, оставшийся единственным адекватным вариантом спуска. В соседней долине горестно вздохнул Ирикчат, так и оставшийся без нашего внимания. А ведь при нём ледник выглядел ощутимо дружелюбнее. Впрочем, о чём это я? Логика, как вы помните, давно удалилась на покой. Ну а мы устроили привал, чтобы надеть кошки и разбиться по связкам.

Как обычно, на фотографиях остаются лишь совершенно безобидные участки пути.

Вторая связка осталась чуть позади — Лёха успел перебраться на другой кусок сыпухи, и теперь оставшаяся троица занималась тем же. Когда она оказалась на льду, мы шустро пропустили её вперёд — вся власть там, вот пусть и идут первыми.

Ждём.

Обгоняя нас, Аня вручила Саше несколько ледобуров. Дескать, вдруг пригодятся. Тот поворчал, что негде тут их использовать, но отбиться от подарочка не успел. А я, видать, отразила сей момент и решила исправить несправедливость, организовав ситуацию, в которой ледобуры были бы очень в тему: взяла и провалилась в трещину. Весьма глупо, между прочим, ибо ледник был открытый и трещин своих не скрывал.

Ну, почти: периодически встречались оные, забитые плотным снегом, образовывавшим снежные мосты. Проверять их на прочность нас не тянуло, но порой с вариантами обхода было негусто. Тогда связка переходила в режим повышенной настороженности, готовясь зарубаться, если что-то пойдёт не так. Что это самое «не так» внезапно куда-то намылилось, я осознала уже в висе.

И вот Саня методично вкручивает в лёд бур под моё ехидное «а говорил, не пригодятся», предварительно поинтересовавшись, смогу ли я самостоятельно выбраться. Вопрос был вполне себе актуален, ибо я, как видно по моему настрою, далеко улететь не успела — голова явно над поверхностью льда торчала.

В тот момент мне ещё казалось, что единственное препятствие на пути к моему скорому освобождению — громоздкий и не очень-то лёгкий рюкзак, — о чём я и заявила, попутно проверяя сию гипотезу. Что она малость неверна, до меня дошло после первой же попытки разъединиться с рюкзаком. Почему-то только в этот момент я осознала, что сейчас мы с ним заодно, ибо висю я на нём, а любая попытка пошевелиться приближает меня к ответу на вопрос «какой глубины трещина?» Дух исследователя во мне мигом сдался, заявив, что ему вполне хватит уже «открытых» пары метров.

Тем временем Саня докрутил бур, закрепил им верёвку, чтобы у меня не было шансов усвистеть вниз, и пошёл вытягивать репку. Я же, заручившись ощущением безопасности любых манёвров, начала активно дрыгаться: ногой в вертикальную стенку трещины уперлась и даже приготовилась изобразить то же самое с противоположной стенкой и другой ногой. После этого можно было бы вытолкнуть себя наверх. Но правое колено таким раскладом не вдохновилось: начало активно верещать и всячески напоминать, что оно на больничном. Договориться с ним так и не получилось. Пришлось дожидаться ещё одной точки опоры в виде Сашиной руки.

Быть может, вам интересно, чем во время сей спасательной операции занималась вторая (точнее, первая) связка? Так вот, она просто шла впереди, так и пропустив всё веселье. В какой-то момент Лёша, идущий замыкающим, всё-таки обернулся и, увидев, как мы развлекаемся, крикнул своим, что, мол, Катя в трещину провалилась. В ответ получил наше «не подглядывай!», заодно убедившее остальных в том, что помощь нам не нужна. Хотя, это было очевидно уже потому, что не запросили мы оную раньше — сейчас-то её и девать некуда было бы.

Видимо, они всё-таки решили подождать, пока меня извлекут.

Кстати, передаю пламенный привет Луизиному кулаку — в этот раз он затесался на добрую половину фоток. Пусть хоть где-нибудь останется, раз такой настырный.

Немного скромного веселья.

Аня в паре миллиметров от косяка — наступивший кошкой на верёвку рискует получить ледорубом по каске.

После этого приключения трещинам даже стыдно не сделалось. Наоборот, они словно сбежались к нам — видимо, посмотреть на этих странных людей захотели. Прыжки через разнородные пропасти стали основным нашим развлечением на эти полтора часа. Совсем уж подозрительные или просто опасно широкие неизменно получалось обходить.

Морене мы обрадовались как родной: от каменных россыпей обычно подстав значительно меньше. Как бы не так: она оказалась заодно с ледником. На нём, то есть. Трещин тут было ничуть не меньше, под камнями коварно поблёскивал лёд, прогоняя мысль снять кошки. А в них по курумнику ходить — удовольствие ниже среднего. По мелкой сыпухе ещё куда не шло, но тут-то не она. Первую связку, впрочем, это ничуть не смутило — они уже развлекались во всю. Чуть дальше морена круто уходила вниз, добавляя ощущениям остроты.

Мы показательным выступлением четвёрки акробатов не вдохновились и решили идти по относительно чистому льду, пока возможность имелась. Впрочем, те тоже не просто так на камни ушли — количество трещин стало совсем уж неприличным. Но ледник-то большой. А ближе к центру склона он выглядел заманчиво целым — видимо, там препятствий на его пути было ощутимо меньше, вот он и не буянил, сползая вниз. Впрочем, до туда надо было ещё дойти.

Кому-то явно не хватило приключений.

Пока мы играли в ледовых кузнечиков, бодро забирая вправо, где-то сзади корячилась ставшая по всем пунктам второй связка. Периодически гремели камнепады, не угрожавшие той четвёрке, но вполне логично дополнявшие происходящее. Уже явно видимое их желание присоединиться к нам усилилось после того, как кусок склона, по которому они только что шли, уехал вниз, едва его оставили в покое. Ему вторил очередной камнепад. Вскоре вся группа вновь двигалась по леднику, слева же осталась лишь пара козлов, стоящих аккурат на том месте, откуда столь бодро сыпало.

Ледник круто уходил вниз, зато ближе к скалам организовалась каменная осыпь без сюрпризов вроде ледяного нутра. Туда-то мы и поползли. Световой день собирался прощаться, с неба недвусмысленно накрапывало, а с высокой скалы за нами укоризненно наблюдали козлы, явно не закончившие ещё свою тренировку по прицельному метанию камней — всё намекало на то, что пора бы нам ускориться. Тем более, под ногами у нас наконец-то оказалась уютная морена. Идея была понятна и ничуть не оригинальна: нужна вода и хотя бы условно ровная площадка.

Остатки льда.

И снова на курумник.

А ледник совсем закончился. В отличие от наших приключений.

Заметьте, с этой стороны тоже облако в долине заседает. Знакомство с ним у нас ещё впереди.

Уютненько.

Где-то справа мы спускались.

Найдите поляну, на которую мы нацелились.

С первой попытки чудо не случилось: издалека замеченное местечко оказалось совершенно неподходящим. Зато неподалёку обнаружился песчаный островок на берегу ручья. Выглядел он терпимо, но Лёха с Данилом то ли в идеальности этого места сомневались, то ли просто не набегались — ушли проверять площадку метрах в шестиста отсюда. Лёша вскоре ушёл вниз по реке — условно за ними.

А ведь где-то мы это уже видели... Тумана ещё не хватает для полного сходства, но с него станется и заместителя себе найти. Аня с воплем «Вернись!» и каской наперевес (для пущей убедительности, видимо) ускакала вдогонку. Мы остались сидеть и разговоры светские вести. Конечно же, о еде — о чём ещё можно говорить через 11 часов после завтрака.

Вскоре на горизонте (который в горах порой очень близок) показались разведчики в количестве трёх человек. «Чуть ниже, — говорят — есть места для палаток». Перебираемся туда. Данил пытается отвоевать место, присмотренное мной для нашей палатки. Выселяли захватчика втроём под его ворчание, что место помечено — дескать, бык его научил. Не убедил он нас.

Каков день, таковы и лица.

Сегодня у нас, очевидно, очередной день отдыха: прошли-то мы от силы километров семь.

Погоня.

Мы в кои-то веки свою палатку аж втроём ставили, а посему управились с этим много раньше соседей. Те заявили, что это — наша первая победа на сём поприще. Ну ещё бы: у нас вон сколько значимых людей, которым обычно недосуг с жильём возиться. Я самая не занятая, поэтому снимаю, а порой и ставлю палатку в одного. Всяко медленнее, чем вдвоём-втроём.

Перекус присоединился к ужину, организовав безлимитку колбасы в придачу к нажористой гречке с грибами. Рука, насыпавшая сахар в мою кружку, коварно дёрнулась, превратив напиток в сладкий сироп. Видимо, организм решил самостоятельно позаботиться о восстановлении калорий, оставленных на перевале.

Видимо, сегодня у природы была вечеринка: за соседней вершиной гремело и сверкало, над нами же висел кусок звёздного неба. Вскоре добравшаяся и до нас гроза положила конец ночным посиделкам в планетарии. А жаль — хорошо сидели. Однако, дождь был прав: в одиннадцатом часу приличным горным туристам давно пора спальники греть.

В домике.

За день суммарно набрали почти километр по вертикали и сбросили 700 метров, остановившись на высоте 3300 метров.

День восьмой. О прогулках по воде и в облаках и о неожиданных поворотах